БЫЛ ЭКОНОМИЧЕСКИМ И СОЦИАЛЬНЫМ СТЕРЖНЕМ СССР. В НОВЫХ РЕАЛИЯХ – ОБОРОННО-ПРОМЫШЛЕННЫЙ КОМПЛЕКС ХОДИТ В ПАСЫНКАХ, ТЕРЯЯ ПОСЛЕДНИЕ КВАЛИФИЦИРОВАННЫЕ КАДРЫ
– Какие у нас в ВПК сегодня проблемы? Проблемы уже не у нас, а у всего населения России. Нечем его защищать. Потому что нового оружия нет, только и всего, – так ответил на вопрос «Президента» лауреат Государственной премии, заслуженный деятель науки РФ Александр Кульков, заместитель генерального директора одного из крупных институтов, работающих на российский ВПК. Неужели ситуация настолько сложна?
За сухими цифрами
Сравнивать военно-промышленный комплекс современной России и Советского Союза сложно хотя бы по масштабам. Перед распадом СССР на предприятиях, работавших на оборону, трудились 10 миллионов рабочих и служащих, на эти цели ориентированы были 75 процентов кадрового потенциала всех НИИ страны. Конечно, военные заводы производили «попутно» еще и мирную продукцию (именно они выпускали 100% всех телевизоров и 97% холодильников страны). Доля предприятий ВПК в валовом национальном продукте была просто гигантской. После того как СССР прекратил свое существование, треть оборонки отпала сразу – она оказалась за границей. Потом начался развал того, что осталось. Как тогда мрачно шутили работники отрасли, «конверсия – это среднее между конвульсией и диверсией».
Что мы имеем на выходе? Достоверно об этом судить трудно, и не только потому, что статистика носит закрытый характер. Возьмем для примера два предприятия, расположенных не где-нибудь в «закрытом» военном городе в Сибири, а допустим, в подмосковном Сергиевом Посаде. Мы чаще упоминаем этот город в связи с православным монастырем, с лаврой, но в советские годы Загорск имел два градообразующих предприятия – ЗЭМЗ (Загорский электромеханический завод «Звезда») и ЗОМЗ (Загорский оптико-механический завод), которые входили в ВПК. На каждом из них были заняты свыше 10 тысяч рабочих. Для стотысячного Загорска это очень много. Стоят ли сегодня заводские корпуса? Да, здания стоят на том же месте. Но на ЗОМЗе из 8 цехов продукцию для оборонки выпускает один. Все остальные сданы в аренду небольшим предприятиям, которые там могут делать что угодно, хоть пластиковые окна, хоть любой другой ширпотреб. На ЗЭМЗе соотношение арендаторов и производителей профильной продукции примерно такое же. Конечно, у них есть так называемое мобилизационное задание. То есть в случае, если «враг нападет», там должны быть быстро развернуты дополнительные мощности. Только какими силами и кадрами их развернут – большая загадка, в том числе и для директоров самих предприятий. Так что сдал ВПК гораздо серьезнее, чем можно предположить по внешним признакам.
Без детсадов, но с котельными
Еще одно отличие от советских времен в том, что предприятия ВПК избавились в основном от социальной инфраструктуры, которая на них «висела» еще в девяностые годы. Жилой фонд и большую часть «социалки» передали муниципалитетам. Кое-что сохранили разве что гиганты. Скажем, «Адмиралтейские верфи» в Питере или «Севмашпредприятие» в Северодвинске оставили у себя дворцы культуры и кое-что из спортивных сооружений. Часть социальных объектов отобрали за долги (через банкротства), от других предприятия были рады избавиться сами.
Но одно «наследие» прошлого остается жить в моногородах. Дело в том, что в таких «городах за колючей проволокой» изначально коммунальная система строилась в расчете на заводские мощности. А почему бы и нет? Для чего создавать отдельную котельную для городских кварталов, если их может топить котельная завода? Тогда это считалось само собой разумеющимся. Сегодня это – гиря на шее, потому что население за поставленные тепло и воду платит с большой задержкой. Многомиллионные долги за поставленные коммунальные услуги осложняют и без того непростое положение российской оборонной отрасли. Хотя вот знаменитый когда-то завод «Молот» в Вятских Полянах (Кировская область), в Великую Отечественную снабжавший фронт автоматами ППШ и доведенный ныне до состояния полного развала в результате очень «грамотного» менеджмента и хронического недофинансирования, в этом году продал весь энергетический блок с котельной городу (а в городской котельной как раз от старости рухнула труба, деваться было некуда). Теперь Вятские Поляны за счет приобретенных мощностей будут сами снабжать себя теплом. А также, по словам губернских чиновников, возможно, создадут вокруг энергетического комплекса технопарк. Парк, может, и создадут, а завод-то, видимо, почил в бозе…
Проваленные программы
Но вот кончилось «лихое» десятилетие, настало десятилетие «тучное». И тут выяснилось, что у нынешнего ВПК гораздо больше общего с советским, чем хотелось бы. Главное сходство в том, что, к сожалению, разработка и производство вооружений нового поколения для него оказалось непосильной задачей.
Позволю себе небольшой экскурс в историю. Немногие знают, что перестройка в СССР началась не только из-за падения мировых цен на нефть, но и под влиянием события, мрачное значение которого поняли тогда советские верхи. Летом 1982 года в долине Бекаа в ходе самого крупного с момента окончания Второй мировой воздушного сражения израильская авиация полностью разгромила сирийскую систему ПВО (поставленную Советским Союзом в комплекте с многочисленными советниками). Уничтожила десятки МиГов и ЗРК, при этом не потеряв ни одного самолета! То есть армия западного государства показала, что может быть сделано с Красной армией с помощью технологий нового века (к слову, Израиль уже тогда использовал, например, беспилотники)… Но последующие события показали, что технологическое отставание отечественной оборонки не сократилось, а возросло.
В Российской Федерации принималось несколько крупных программ по оснащению армии новыми вооружениями. Первая была рассчитана на 1996–2000 годы и провалилась уже через год. Вторая охватывала период с 2001 по 2010-й, и уже в «тучном» 2006-м стало понятно, что выполнена она не будет. Программа на 2007–2015 годы предусматривала перевооружение армии новыми видами боевой техники на 45 процентов. Но буквально несколько недель назад президент Дмитрий Медведев на совещании с военными поставил задачу переоснастить Вооруженные силы к 2015 году новой техникой… на 30 процентов! Комментарии здесь, видимо, излишни. Тем временем вооружения, произведенные еще в СССР, устаревают не только морально, но и физически.
Не все измеришь деньгами
К сожалению, не все можно решить, просто вкачав в оборонные предприятия большие деньги. Да, оборонщики буквально выли от того, с какими задержками поступали к ним средства по гособоронзаказу в период последнего кризиса (а кредитовать их под гособоронзаказ никто из банков в тот момент не брался, даже под высокие проценты – кто его знает, то ли поступит, то ли нет). Но беда не только в этом.
– Тут не одна проблема, а целый клубок проблем, – считает ведущий эксперт консалтинговой компании «Аналитические бизнес-решения» Анвар Амиров. – И они лежат в разных сферах. Свои беды в сфере НИОКР, собственные у производственников и у военных. Возьмем, допустим, ?НИОКР. В последние десятилетия у нас не столько работали над принципиально новыми вещами, сколько пытались модернизировать уже имеющиеся образцы. В результате, если разобраться, наш Т-90 – это очень глубоко модернизированный Т-34. Но это ведь тупик. Думают о том, как улучшить качество брони, сварить более прочную сталь. А на Западе, допустим, уже работают над использованием многослойных композитных материалов и так далее. Принцип другой. Почему же не используют новые принципы? Потому, что в фундаментальной науке такую вещь, как материаловедение, в стране не финансировал никто уже лет двадцать. Их не могут использовать, а даже если смогут, то на заводах уже не осталось технологов, которые разработки конструкторов внедрят в серийное производство. И квалифицированных рабочих, станочников, без которых невозможно производство. Вот и модернизируют то, что делать научились.
Действительно, проблема комплексна и ее нужно решать, вытягивая звено за звеном. Просто потратить деньги – не проблема. «Сейчас на приколе стоят три новые подводные лодки, которые только что построили. Вроде бы собираются строить и четвертую из этого проекта. Но… для них нет оружия. Той самой ракеты «Булава», которая все никак не полетит и когда полетит – неизвестно. Если испытания, в очередной раз перенесенные на осень, провалятся, то эти подлодки, в которые вбуханы миллиарды долларов, можно будет резать на иголки, – рассказали мне друзья из Северодвинска, работающие в военном судостроении. – Между тем с «Булавой» вопрос очень темный, поскольку как минимум четверть неудачных пусков была связана с человеческим фактором. То есть не сумели выдержать технологию при изготовлении. Так что непонятно, то ли дело в конструктивных особенностях, то ли в утрате квалификации производителей. А у нас из-за всего этого гособоронзаказ на нынешний год тает на глазах».
Да, действительно, кадровый голод – это бич всех компаний оборонки. И не потому, что в стране нет безработной молодежи. Но выбито оказалось целое поколение 30–40-летних, которые в последние полтора десятилетия все ушли в другие сферы – торговлю или куда угодно. Некому передавать опыт. Стариков же на предприятиях становится все меньше. И я, наверное, не раскрою никакой военной тайны, если скажу, в кризис на предприятиях сокращали в первую очередь работающих пенсионеров и тех, кто достиг предпенсионного возраста…
За что тянуть?
В общем виде ответ на классический российский вопрос «Что делать?» понятен. Модернизировать экономику в целом, уходить от неэффективных гигантов, оставшихся от советского времени, к гибким современным производствам. «Завтра» у ВПК советского типа уже нет.
Один высокопоставленный чиновник недавно делился своими впечатлениями от поездки на «Ижмаш». Там закупили новую технологию, позволяющую выпускать стволы для стрелкового оружия. Для нее достаточно помещения размером с обычную комнату. А ее поставили в цехе величиной с футбольное поле. Спрашивается, сколько средств уйдет только на обогрев этого цеха и будет ли производство экономически эффективным?
Модернизировать-то надо, только с чего начать? Аналитик Анвар Амиров полагает, что для начала общество должно хотя бы иметь возможность открыто обсуждать те или иные решения. Например, в создание российского беспилотника в последние годы вложили порядка пяти миллиардов рублей. Усилия отечественных конструкторов оказались тщетными. Беспилотные самолеты страна закупает в Израиле. Интересно, кто и как ответил за бесполезное расходование средств? Узнать бы…
Алексей ВАСИЛИВЕЦКИЙ
