Может привести к отрыву представительных органов от своих избирателей.
Модернизация политической системы, о которой сегодня часто говорит президент Дмитрий Медведев и которая стала предметом многочисленных дискуссий, не только важна, но и необходима и государству, и обществу. Сравнительный анализ политического режима последнего десятилетия прошлого века и первого десятилетия нашего века говорит о том, что в России явно нарастают авторитарные тенденции. В усилении государственной власти на рубеже веков была объективная необходимость. Опасность крупномасштабной войны на Кавказе, региональная децентрализация управления, усиливающееся влияние крупного капитала на политику – вот лишь часть угроз, перед которыми стояло государство в то время. Поэтому наведение порядка, укрепление властной вертикали, «равноудаленности» олигархов от государственной власти – эти политические шаги президента России в обществе воспринимались в основном позитивно. Об этом свидетельствует неизменно высокий уровень доверия к деятельности В. В. Путина, фиксируемый всеми социологическими службами и сохраняющийся сегодня.
Но оборотной стороной укрепления порядка в стране стало сворачивание демократических институтов и нарастание авторитарных тенденций. Это коснулось в первую очередь выборов в органы власти, которые являются и индикатором, и катализатором демократичности. Как шагреневая кожа, сжималось пространство выборности органов государственной власти. Отмена выборов в Совет Федерации поначалу компенсировалась тем, что в него стали входить избранные руководители исполнительной и законодательной власти регионов, что само по себе имело существенные недостатки. Но еще большим изъяном в формировании верхней палаты парламента стало назначение региональными властями в Совет Федерации своих представителей, зачастую имеющих эфемерную связь с регионами, их делегировавшими.
Отмена выборности губернаторов в 2004 году после трагических событий в Беслане под предлогом усиления управляемости регионов для борьбы с терроризмом привела к снижению легитимности руководителей регионов и их полному встраиванию во властную вертикаль. По сути вместо доверия избирателей губернаторам гораздо более необходимо доверие вышестоящих руководителей. Выборы ключевых политических фигур Российской Федерации сменились их назначением.
В избирательном законодательстве появились такие новации, как отмена в избирательном бюллетене графы «против всех», увеличение до семи процентов «проходного барьера» на выборах в Госдуму и региональные парламенты, отмена порога явки, запрещение создания предвыборных блоков и другие далеко не бесспорные новшества.
И наконец, переход к пропорциональной системе выборов по существу превратил выборы в ритуал по одобрению партийных списков. Реформа местного самоуправления, которая, казалось бы, должна компенсировать хотя бы количественно сокращение выборности, на самом деле привела к росту класса чиновников.
Сегодня в рамках модернизации избирательной системы предлагаются разнообразные политические механизмы, порой настолько изощренные, что можно позавидовать фантазии их авторов. Но что делать простым гражданам, когда их голос на выборах перестает звучать, когда демократическое формирование политического представительства заменяется административным, когда теряется возможность состязательности и создаются условия для политического монополизма, который как любой монополизм несет в себе социальную опасность.
К беспрецедентным возможностям для партий, которые они получили в последнее время, президент отнес выборы в Государственную думу исключительно по партийным спискам и переход к пропорциональной системе на выборах в законодательные собрания регионов. О том, что пропорциональная избирательная система имеет и достоинства и недостатки, хорошо известно. Не случайно для компенсации последних во многих странах используется смешанная избирательная система. Чем вызван обратный переход от смешанной избирательной системы к пропорциональной в России, понятно – добиться сокращения числа партий и их усиления, то есть переход к реальной многопартийности. Но об опасности такого перехода для демократического представительства, наверное, его авторы подумали не очень хорошо и, наверное, не слышали слова известного французского политика М. Рокара о том, что мажоритарная система слишком груба, а пропорциональная – слишком опасна.
Первый недостаток пропорциональной системы, проявившийся в нашей стране при выборах в Госдуму, – авторитарный механизм формирования партийных списков. В условиях доминирования одной партии ее региональные списки формировались несколькими структурами – администрацией президента, руководством исполнительной властью региона и высшим партийным руководством. Региональным конференциям и съезду партии – ее демократическим структурам – была отведена роль «одобрителей» принятого за них решения. Аналогичный механизм имел место и при выборах по партийным спискам в законодательные собрания регионов.
Второй недостаток пропорциональной системы – фактическая обезличенность кандидатов. Избиратели, голосуя за партийные списки, не знают политиков, которым они отдают свои голоса. Попытка придать лицо партийным спискам, поставив в их главе авторитетных, узнаваемых людей, так называемых паровозов, по сути – узаконенный обман избирателя. «Паровозы» партийных списков, которым электорат оказывал доверие, не собирались становиться депутатами.
Одна из интриг, которую таит в себе пропорциональная система, – место кандидатов в партийном списке. По законодательству возможное число кандидатов в партийном списке превышает число мандатов в законодательном органе. Для того чтобы понять, к чему это приводит на практике, приведем типичный пример. Региональный парламент состоит из 45 депутатов. Партийный список может включать в себя 60 человек. Данные социсследований показывают, что за партию готовы проголосовать 50–55 процентов избирателей. Список возглавляет известный спортсмен (артист, политик и т.д.), который после выборов откажется от мандата. Кандидаты, находящиеся в начале списка (до 20-го места включительно), гарантировано получают мандаты и могут заранее праздновать победу. Кандидаты, занимающие в списке места от 30 и ниже, не имеют никаких шансов и играют роль статистов. И только те, кто находится в «зоне риска» с 21 по 29-е место, действительно могут бороться за мандаты. Эта особенность пропорциональной системы ведет к тому, что кандидаты стремятся не столько к тому, чтобы добиться доверия избирателей, сколько к благосклонности тех влиятельных сил, которые формируют список.
В итоге можно констатировать, что переход к исключительно пропорциональной системе подрывает демократический способ формирования системы политического представительства. Не случайно в докладе на Госсовете было сказано, что полный переход к пропорциональной системе «может привести к отрыву представительных органов от своих избирателей».
Представляется два возможных варианта выхода из создавшегося положения. Первый – персонифицировать партийные списки для того, чтобы избиратель мог голосовать не только за партийный список, но и за конкретного политика. Второй – вернуться на выборах в Госдуму к прежней смешанной системе, при которой одна половина депутатов избиралась по мажоритарной системе в одномандатных округах, а другая – по партийным спискам.
Сейчас невозможно объяснить с точки зрения здравого смысла, почему надо в демократическом государстве назначать, а не выбирать сенаторов и губернаторов, почему нельзя разрешить законодательно заложенный конфликт между губернаторами и мэрами региональных центров, совместив эти посты. Зачастую изменения избирательной системы носили ситуативный характер, и если мы говорим о ее модернизации, не лучше бы вернуться к проверенным практикой истокам. Иначе не исключена опасность превращения политической модернизации в очередную перестройку.
Предыдущая статья Подари ребенку день
Следующая статья Питерская «оборонка» останется на плаву
Похожие Статьи
Написать комментарий