Георгий Юрьевич Дарахвелидзе родился в 1985 году в Волгодонске, Ростовской обл. Учился на киноведческом факультете ВГИКа (2000-2005) и получил диплом с отличием. Этот выдающийся деятель культуры — киновед, кинокритик и писатель — рассказал журналистам о написании книг про кино и работе режиссёра.
Отметим, что он кончил аспирантуру ВГИК в 2008 году. В студенческие годы публиковался в журналах «Total DVD», «Киноведческие записки». Автор 25-ти монографий по истории и теории киноискусства, включая 7-томное произведение о творчестве выдающихся британских кинорежиссеров Майкла Пауэлла и Эмерика Прессбургера «Ландшафты сновидений» (2008–2019).
— Георгий Юрьевич, расскажите, как написание книг о кино стало вашей профессией? Ведь Вы учились на киноведческом факультете во ВГИКе? Немногие его выпускники регулярно пишут книги о кино.
— Да, увы. Во ВГИКе отучают от «монографичности» исследования в пользу глубины темы, я же ещё в студенческие годы думал о создании киноведческого «репертуара», который поднял бы кино в нашей стране на новую высоту — ведь в России, как я часто повторяю, нет книг о 250 известных зарубежных кинорежиссерах. И так получилось, что мой диплом о выдающемся французском кинорежиссере Жан-Пьере Мельвиле был издан в виде монографии в 2006 году, и я уже тогда принял решение писать диссертацию о Пауэлле и Прессбургере в виде книги, которая задумывалась как двухтомное исследование, но в итоге разрослась до семи томов.
— В России немногие знают, кто такие Майкл Пауэлл и Эмерик Прессбургер, а Вы написали про них семь томов! Как это получилось?
— Это большое упущение, что у нас в стране не знают этих, без сомнения, великих, может быть, самых великих за всю историю режиссёров. Они сняли свои главные шедевры в 1940-е годы, в эпоху неореализма, который до сих пор является краеугольным камнем преподавания кино во ВГИКе, затем были забыты на протяжении 25 лет, когда в СССР формировалась своя киноведческая история, программа преподавания истории зарубежного кино, основанная на доктрине «неореализма», а затем, в 1980-е годы, были спасены из забвения стараниями западных кинематографистов, когда в СССР было не до кино. Наиболее известный поклонник и ученик Пауэлла — Мартин Скорсезе, он неоднократно цитировал фильмы Пауэлла в своём творчестве, у Фрэнсиса Форда Копполы есть фильм «Тетро» (2009), где персонажи видят сны, похожие на сцены из «Красных башмачков» и «Сказок Гофмана» и обсуждают Пауэлла и Прессбургера, Брайан Де Пальма называет своим любимым фильмом «Красные башмачки», а Роман Полянский — «Наблюдающего». Также многие другие крупные режиссеры, которые вытаскивали Пауэлла и Прессбургера из небытия всю четвёртую четверть ХХ века, признают их вклад и влияние.
— Чем, по-вашему, так уникальны эти режиссёры?
— Прежде всего, конечно, это кино поражает своим визуальным воображением. Главные фильмы Пауэлла и Прессбургера чем-то отличаются от других картин 1940-х годов, приметой особенного гения. Английский сайт о них так и называется «Пауэлл и Прессбургер — чистый гений». Пауэлл и Прессбургер, надо сказать, снимали по шедевру в год на протяжении десяти лет – сегодня это почти что невозможно себе представить. И все эти фильмы, на коротком отрезке времени, такие непохожие друг на друга! «Жизнь и смерть полковника Блимпа» — трёхчасовой фильм о войне, «Кентерберийская история» — шедевр «магического реализма», «Я знаю, что делаю!» — волшебная романтическая комедия, «Вопрос жизни и смерти» — фантастика со сценами на небесах, «Чёрный нарцисс» — мелодрама с действием в Индии, снятой в павильоне так достоверно, что старожилы не могли отличить её от настоящей, «Красные башмачки» — лучший фильм о балете в истории кино, с 17-минутным эпизодом балета без слов, «Маленькая задняя комната» — психологический триллер о войне, «Сказки Гофмана» — ещё один фильм-балет, на этот раз двухчасовой.
— Известен ли Ваш труд за рубежом, на родине Майкла Пауэлла — в Англии?
— Да, по ходу работы над книгами я неоднократно бывал в Британском Киноинституте, где мне удалось в 2006-2007 году посмотреть редкие фильмы Пауэлла, и поддерживаю с ним контакт. Я побывал в гостях у Чарлза Доубла — это фермер из Сомерсета, у которого хранится единственная в мире отреставрированная копия фильма Пауэлла «Медовый месяц», также провел день в гостях у Коламбы Пауэлла — сына Пауэлла, в коттедже, где Пауэлл провел последние годы жизни.
Мои книги хранятся в библиотеке Британского Киноинститута. Информация о выходе новых томов «Ландшафтов сновидений» печаталась на главном сайте о Пауэлле и Прессбургере. Я немного знаком со вдовой Майкла Пауэлла Тельмой Скунмэйкер – это постоянный монтажёр Мартина Скорсезе, у неё три «Оскара» за монтаж. Она говорила мне, что экземпляры первого тома, которые я отправил им со Скорсезе на Рождество 2008 года, стояли у них на видном месте в монтажной, когда они монтировали «Остров проклятых» с ДиКаприо. С тех пор я посылал им каждую новую книгу и не переставал удивляться, сколь искренней является их благодарность за мой труд. Конечно, они хотели бы, чтобы эти книги были переведены на английский язык, и в данный момент эти планы близки к осуществлению.
— Почему Ваши остальные книги гораздо меньше по объему и столь разнообразны?
— При работе над книгой про студию «Илинг» я чувствовал потребность в том, чтобы взять паузу между томами «Ландшафтов» и написать небольшую книгу. Она основана на моей курсовой работе во ВГИКе. Меня очень увлекает эта история о том, как под крылом продюсера собралась уникальная компания режиссеров, которые создавали фильмы, вошедшие в золотой фонд британского кино, в атмосфере творческой свободы и дружеского сотрудничества. Я был на студии «Илинг» в 2006 году и заходил в паб «Красный лев», где шли обсуждения проектов студии по окончании рабочего дня. Для англичан, конечно, это национальное достояние, у нас же «Илинг» малоизвестен, несмотря даже на ретроспективу в рамках одного из московских кинофестивалей около десяти лет назад.
Книга «Дэвид Мамет и кино» посвящена одному из моих любимых режиссеров, выдающемуся театральному драматургу, сценаристу и кинорежиссеру Дэвиду Мамету.
Меня, в целом, интересуют неизвестные страницы истории кино на русском языке — такие как хорроры Вэла Лютона 1940-х годов. Это часть альманаха «3-в-1» наряду с главами «Гонконг в Голливуде» о гонконгских кинематографистах в Голливуде и портретом актера Джорджа К. Скотта.
Книгой о Джеймсе Бонде я «загорелся» после удачного пересмотра одной из картин «бондианы» на Московском кинофестивале 2021 года. Вуди Аллен оказался созвучен моему настроению в тот момент.
Книга о Роберте Де Ниро была частью дилогии, парой книге «Мой любимый фильм «Успеть к полуночи», её первоначальное название — «Мой любимый актёр Роберт Де Ниро». Ещё я написал книгу о Джордже Лукасе, так как хотел написать что-то в защиту этого режиссёра.
— Думаю, русскому читателю особенно интересна Ваша книга о Набокове. Расскажите, пожалуйста, о ней подробнее.
— Я занимался этой книгой с 2008-го года. С самого начала она называлась «Киноглаз Владимира Набокова», а вышла к 100-летию документального фильма Дзиги Вертова «Киноглаз» как ответ: у Набокова глаз не документалиста.
Вы, наверное, знаете, что повесть Набокова «Соглядатай» в английском переводе называется «The Eye» – «Глаз»? Это далеко не центральное произведение писателя, но оно помогает ввести важное понятие. Глаз, воспринимающий материальный мир и направленный в трансцендентное.
У Пауэлла в фильме «Наблюдающий» это служит метафорой кино, и Набокову тоже близка эта мысль. Набоков активно применял в литературе кинематографические примы — склейки, наплывы — и проследить это, а также отсылки к кино, которых в романах Набокова достаточно много, было интересно.
Интересно, что на русском языке такой книги ещё не было. Есть лишь англоязычная монография «Тёмный кинозал Набокова», её написал набоковед Альфред Аппель, я купил её когда-то давно. В ней больше сделан упор на контакты Набокова с кинематографической средой в 60–70-е годы – Кубрик, Хичкок, – что тоже крайне интересно, я использовал это в работе.
— Какие Ваши последние на данный момент книги?
— У меня выходит сразу две энциклопедии, подытоживающие мой опыт как киноведа. Одна уже вышла, вторая сейчас готовится. Первая называется «2000. Сборник мини-рецензий на лучшие зарубежные фильмы». Это сборник из 2000 небольших текстов на лучшие зарубежные фильмы, выстроенные по хронологии от 1913-го до 2023 года. Таким образом мне удаётся рассказать об истории кино в её развитии, передать смену стилей и эпох. Из этой книги можно брать фильмы для просмотра или узнавать что-то новое о фильмах, которые уже видел.
Будет также книга «200 кинорежиссёров». Это энциклопедия о главных режиссёрах в истории.
Если первую книгу я писал семь лет, с 2017-го года, то вторая — замысел еще середины 2000-х, она была отложена для работы над «Ландшафтами сновидений». В разное время в ней было и 150, и 300 режиссёров, но в итоге мне удалось найти оптимальный вариант с количеством имён. В общем и целом, в ней представлены все основные режиссёры, когда-либо снимавшие кино за всю историю. Книга написана в энциклопедическом стиле.
Что интересно по поводу этих двух книг, это что в ней нет общепризнанных фаворитов — Годара, Феллини, Висконти, Бергмана, Бунюэля. Вместо Тарковского у меня Николай Лебедев, автор «Волкодава», «Легенды No17» и «Экипажа».
Я не люблю артхаус, старый и современный, и предпочитаю ему развлекательное кино, которое имеет, я говорю как специалист, большее отношение к канонам языка кино, чем артхаусное. На глубинном уровне это означает, что в наше восприятие кино и его истории вообще вкралась какая-то серьезнейшая ошибка, которая не дает покоя всем людям, любящим кино, и вот с этим ощущением ошибочности нынешнего восприятия кинематографа и написаны все мои книги. Я объединяю эти ошибочные тенденции в «неправильную историю кино», когда-нибудь напишу книгу с таким названием.
— Расскажите подробнее о ваших планах.
— У меня есть неопубликованная книга об Андрее Сергеевиче Кончаловском, написанная в 2021 году. Я тогда даже побывал у Кончаловского в гостях в его загородном доме на Рублёвке, где висят картины его деда Петра Кончаловского. Мы проговорили два часа за неаполитанским кофе о его творчестве. Эта книга ждёт своего издателя.
Есть ещё другие проекты, такие как «Духовная сторона российского капитализма», но сейчас я хочу взять паузу в работе и передохнуть — за последние пять лет я написал 15 книг! Объясню: дело в том, что после окончания работы над «Ландшафтами» не хотелось признавать, что всё закончилось, и потому производительность сильно выросла, но теперь мне просто необходим отдых. Думаю, буду, в основном, следить за тем, как идёт перевод первого тома «Ландшафтов сновидений» на английский язык и делиться идеями для книг с теми, кто хочет тоже выводить отечественное киноведение и кино на новый уровень: у меня есть несколько идей для сборников статей, которые можно написать сообща, но для этого нужны единомышленники и ученики.
Интервью провела
Звонарева Ольга — член Союза журналистов России, член Комиссии по вопросам патриотического и духовно-нравственного воспитания детей и молодёжи Совета при Президенте Российской Федерации по межнациональным отношениям.