Своим мнением о трёхконтурной системе отечественной валюты и актуальности её внедрения в текущем моменте с нашей газетой поделился кандидат экономических наук Александр Игнатов. По его словам, в идеальной экономической системе России правильная (т.е. нелиберальная) денежная система должна быть следующей:
- Международный (переводный) рубль. Предназначение — только для международных расчётов по экспорту и импорту;
- Внутренний (обычный) рубль. Предназначение – для расчётов между хозяйственными субъектами России, который можно всё же сконвертировать в переводный рубль (только для оплаты импорта) или в инвалюту (для любых целей);
- Наличный рубль. Предназначение — только для обслуживания личного потребления и частных накоплений.
В данный момент затруднительно разделить наличный рубль «для потребления» и безналичный рубль «для расчётов между хозяйственными субъектами». Но вот ввести переводный международный рубль как буфер между стихией мировых финансов и самой рублёвой денежной системой РФ — это насущная необходимость момента.
Только если раньше переводный рубль имел хождение преимущественно между странами-членами Совета экономической взаимопомощи (и соответственно членами Международного банка экономического сотрудничества), то сейчас ничто не мешает ему иметь хождение между любыми субъектами и любыми странами в силу обязательности расчётов им за некоторые монопольные товары российского экспорта.
Курс переводного рубля к обычному рублю устанавливается как простая линейная функция платёжного и торгового баланса страны: растёт вывоз товаров из РФ – растёт курс переводного рубля, растёт ввоз товаров в РФ – курс падает.
Введение переводного рубля и формирование повышенного спроса на него позволит сконвертировать в него валютные капиталы РФ (защитить их), а привязка его курса (в обычных внутренних рублях) к внешнему торговому балансу РФ создаст жёсткий стимул спешно перековать «экономику трубы» в «экономику создания высокой добавленной стоимости» (то есть необходимо создаст реальный экономический суверенитет и защитит накопления).
То есть Центробанк будет устанавливать курсы внутреннего рубля к валютам (как и сейчас) и курс переводного рубля к рублю внутреннему — это защитит рубль от атак спекулянтов, но позволит спекулянтам (в определённых пределах) свободно «порезвиться», играя на колебаниях как российского, так и международного торгового баланса (ведь сам курс переводного рубля к инвалютам будет свободно формироваться частными сделками заинтересованных лиц).
В этом месте следует расстаться с некоторыми наиболее ложными и вредными либеральными идеологемами:
1) «золотой рубль» — это очень плохо, даже хуже, чем есть («Золотой рубль» С. Витте до 1917 года успел несколько раз подряд обобрать Россию и Дом Романовых до нитки, превратил Россию не только в сырьевую, но и в финансовую колонию Запада);
2) «свободно конвертируемый рубль» — это тоже плохо (другая крайность), он делает страну и накопления РФ слишком зависимыми от международных спекулянтов и ростовщиков.
Переводный международный рубль — вот «золотая середина» между крайностями, как показала практика, заведомо гибельными.
Переводный рубль МБЭС может также быть основой дополнительной рублёвой эмиссии, что оздоровит экономику и даст ей толчок, ибо экономика задыхается от искусственного недостатка денежных знаков обмена.
Возобновление эмиссии переводного рубля также позволит (за счёт некоторых несложных и необременительных привилегий доступа к этой валюте), например, ещё крепче сплотить партнёрство стран-членов ОДКБ и Евразийского Экономического Союза; во-вторых, ввести в состав членов МБЭС новые страны–партнёры и крепче привязать к РФ, создать стимулы для их лояльности и взаимные гарантии безопасности денежных накоплений РФ и этих стран.
Нетрудно возобновить эмиссию переводного рубля, одновременно назначив его обязательным средством платежа за некоторые российские экспортные товары (например, нефть или газ), внутри же РФ он ходить не будет. Это искусственно создаст большой спрос на переводный рубль со стороны многих иностранных организаций, и этот спрос станет фундаментом для защиты валютных капиталов российской элиты от блокирования, стерилизации и других политических рисков.
