Близнечные мифы – это мифы о чудесных существах, представляемых в виде близнецов и часто выступающих в качестве родоначальников племени или культурных героев. Близнечные мифы – это ещё один очень мощный инструмент исследования истории народов планеты. И эта мощность станет отчётливо видна из приведённых ниже цитат и комментариев к ним. Одно предварительное замечание мы всё-таки должны сделать. Оно касается откровенной русофобии, которую демонстрируют авторы-исследователи, по «непонятным» причинам «забывая» в русском издании привести фактуру русских мифов (сказок).
Итак, автор статьи «Близнечные мифы», которую ниже мы обильно процитируем, академик В.В. Иванов провёл тщательный анализ географического распределения близнечных мифов: «Близнечные мифы есть у индейцев Северной и Южной Америки и народов Океании. В Меланезии – То Кабинам и То Корвуву. У североамериканского индейского племени кахуилла один из близнецов Мукат, создавший людей и луну, спорит за первенство с другим братом Темайауитом, уходящим в подземный мир. У ирокезов и гуронов Иоскеха – создатель солнца и всего полезного на земле, а его младший брат-близнец Тавискарон – создатель скал, вредных животных (пум, ягуаров, волков, медведей, змей и насекомых), шипов и колючек, он вызвал первое землетрясение» [1].
В следующих цитатах упомянуто ещё больше народов, и это сразу же говорит о том, что близнечные мифы обладают огромной глубиной времени. Насколько велика эта глубина, отвечает сам же автор статьи, приводя данные о существовании близнечных представлений у обезьян: «Выдвинутая английским исследователем Р. Харрисом гипотеза о «великом страхе», который некогда внушали близнецы, вполне согласуется с данными приматологии, устанавливающими у приматов те же основные черты поведения по отношению к двойне. Удивление обезьяньего стада вызывает как сама двойня, так и мать близнецов, держащаяся после их рождения поодаль от стада, причём её отгоняет в сторону вожак» [1].
Конечно, нам не нужны временные данные об обезьяньих предках (если таковые были; возможно, что обезьяны заимствовали своё отношение к близнецам, деградируя из состояния человека). Однако мы должны понять, что такое широкое представление о близнецах могло сформироваться только в эпоху совместного существования народов. Современные генетические исследования относят такое существование ко времени, определяемому ранее, чем начало верхнего палеолита (на Русской равнине), конец мустье (в Европе) и заключительным стадиям ашеля (в Африке и Азии). В числовом отношении это период ранее 60 – 50 тысяч лет тому назад.
Хотя есть и вторая версия датировок. Она связана с повторным контактом. Это время примерно 7 – 5 тысяч лет до н.э., когда по всему миру распространялись культуры расписной керамики. Эти культуры взяли своё начало на юге России (Триполье), а затем продвинулись в Европу – Сербия (Винча), в Грецию (Сескло), в Азию (Анау), в Китай (Яншао), в Шумер (Бадаарий), в Древний Египет (Натуф). При таком развитии событий тоже могла реализоваться система, когда близнечный миф мог быть перенят африканскими и азиатскими туземцами.
Однако особняком стоят американские индейцы. Они, как сегодня принято считать, ушли из Евразии в Америку примерно 13 тысяч лет тому назад, то есть задолго до культур расписной керамики. И вот тут возникает проблема: в промежутке с 13 до 8 тыс. до н.э. на других территориях, кроме Русской равнины и Америки, никаких народов современного вида не существовало.
И уже из этого вытекает главный системный вывод: миф является закономерным порождением человека любого вида, в том числе и туземных видов, не относящихся к виду «человек современного типа». И, далее развивая это соображение, обнаруживаем, что путём изучения мифов можно определить и узковидовую историю конкретного туземного вида человека, которая по дате своего формирования будет уходить гораздо в более глубокие пласты истории, куда не достают другие методы познания.
См. сказку А. Тюняева «Снегурочка».
Близнечные мифы в верхнем палеолите
В связи со сказанным, мы можем сделать вывод о том, что формирование близнечного мифа состоялось в верхнем палеолите (Русская равнина; 50 – 15 тыс. до н.э.). Близнечный миф развивался на протяжении мезолита (Русская равнина; 15 – 8 тыс. до н.э.). И уже в конце мезолита, вместе с экспансией древнего населения Русской равнины, близнечные мифы были распространены среди носителей культур расписной керамики (7 – 3 тыс. до н.э.; Европа, Средиземноморье, Азия, Китай, Шумер, Древний Египет), а там дальше эти мифы проникли и к местным аборигенам.
Некоторым исследователям может показаться, что для Русской равнины датировка близнечного мифа временем 50 – 15 тысяч лет нереальна. Однако существует немало научных публикаций, состоявшихся как раз по этой теме. Например, антрополог А.П. Бужилова сделала вывод о том, что «намеренность погребения подростков в коллективных могилах верхнего палеолита получает несколько подтверждений при анализе антропологических источников». А о возможной близнечности говорит то, что «единственный признак, объединяющий подобного рода захоронения, отражает близкое родство погребённых. Именно он объединяет самые ранние коллективные погребения эпохи мустье и более поздние верхнепалеолитические захоронения» [2].
В нашей ранней публикации [3] мы собрали некоторые данные этого характера. Они касаются поселения Сунгирь (26 тыс. до н.э.; г. Владимир), на котором в 1969 г. археолог Виктор Глазов обнаружил парное погребение двух детей: мальчика 12 – 13 (южное погребение; Сунгирь-2) и девочки 9 – 10 лет (северное; Сунгирь-3) [4]. Детей похоронили в центре жилища, на месте очага. Дети были уложены в могилу в вытянутом положении, тесно прижатыми головами друг к другу. Погребения подростков, по-видимому, имели особую ценность для верхнепалеолитического социума: социальный статус мальчика и девочки был высоким. Видимо, поэтому, детей похоронили с соблюдением сложнейших погребальных обрядов [5].
Академик В.В. Иванов пишет: «В близнечных мифах воплощена идея объединения двух мифологических противоположностей, одну из которых воплощает брат, а другую – сестра» [1]. Обнаруженный на стоянке Сунгирь богатый и разнообразный материал представляет соответствующие данные об образе жизни, религиозных воззрениях и обрядах наших предков. Находки Сунгиря свидетельствуют о существовании в 26-м тысячелетии до н.э.: «анимизма, веры в загробную жизнь, тотемизма, магии, культа предков, почитания солнца и луны, лунного календаря и арифметического счёта» [6].
Причём, это не столько религия, сколько КАЛЕНДАРНЫЕ воззрения. Археолог В.И. Ларичев по этому поводу сообщает, что «предметы искусства, совмещенные со знаковыми записями календарно-астрономического содержания, относятся к высоко информационно насыщенным источникам изучения интеллектуальной и духовной сфер жизни аборигенного населения севера Евразии. Они появляются на раннем этапе верхнего палеолита (34 – 24 тысячи лет назад – сыйская и мальтинская культуры Сибири; поселение Сунгирь – на севере европейской России), остаются примечательными изделиями художественного творчества времени раннего и позднего средневековья и сохраняются вплоть до этнографической современности» [7].
Рис. 1. Парное погребение подростков в поселении Сунгирь – в стиле близнечного культа.
Парное погребение подростков имеет зеркальную структуру. В культурном слое другого верхнепалеолитического поселения – Гагарино (Верхний Дон, Воронежская обл.) – обнаружена незавершенная статуэтка из бивня мамонта, где изображены две человеческие фигуры в аналогичной позе – соприкасающиеся головами.
Сдвоенное погребение ассоциируется с протославянскими культами плодородия, а именно, с мифами о близнецах – славянских богах-близнецах – брат Купало и сестра Купальница (или Кострома). Им посвящён праздник Купало, который отмечается в ночь с 21 на 22 июня. На наш взгляд, с учётом сказанного, парное захоронение в Сунгире следует считать проявлением близнечного мифа. То есть датировка близнечного мифа на Руси – это раньше 26-го тыс. до н.э.
Для других территорий В.В. Иванов сообщает: «Наиболее ранний пласт близнечных представлений прослеживается в зооморфных близнечных мифах, предполагающих участие в близнечном рождении животных или родство между животными и близнецами. У нивхов (на Сахалине и в Приамурье) мать близнецов хоронили в медвежьей клетке, а о самих близнецах говорили как о «зверях». Обряд убийства близнецов после их рождения был распространён у многих народов. Их обычно относят (в горшках, как в древнехеттском близнечном мифе, или в кувшинах) в воду, болото или в лес (где они, по поверьям, блуждают и после смерти), отправляют на съедение животным, как бы возвращая той нечеловеческой (часто водной) среде, с которой связывают их рождение» [1].
Здесь уместно вспомнить русскую сказку «Кострома и Купало» или её вариант «Гуси-лебеди». Сказка «Купала и Кострома» повествует о брате и сестре. Красотой своей и уменьями равны были Купала с Костромой, только в том была меж ними разница, что любила Кострома на огонь глядеть, веселилась она, через костёр прыгая, а Купала любил больше воды озёрные, речные волны любил и купался каждый день.
Вот однажды сказала Купале Кострома: «Говорили мне вчера птицы легкокрылые, что далеко-далёко, у речки Смородины, поют песни волшебные Алконост да Сирин, мировые чудесные птицы. Мы давай с тобой завтра с утречка отправимся к тому месту заветному, чтоб услышать песни небывалые».
Тотчас согласился на это Купала, тоже нравилось ему птичье пение.
Не сказали ничего они отцу с матерью и наутро отправились к речке Смородине, к Мировому Дубу огромному, где сидела справа птица Алконост и пела о жизни и радости, а слева Сирин сидела сладкоголосая и пела песни о царстве мёртвых.
И Купала заслушался песнями птицы Сирин печальными, что лились как ручья журчание. Позабыл обо всём на свете Купала, закрыл глаза, и тогда унесла его птица Сирин в царство тёмное, мёртвое, и там спрятала на годы долгие.
А Кострома Алконост-птицу слушала, словно всполохи яркого пламени были песни её чарующие. Не заметила Кострома, как пропал братец Купала, а когда огляделась вокруг, никого уже рядом не было. Стала звать она братца милого, но Купала ей не откликнулся, был он в тёмной далёкой сторонушке под крылом у птицы Сирин.
Сказка «Гуси-лебеди» повествует о том же. «Жили старичок со старушкою; у них была дочка да сынок маленький. «Дочка, дочка! – говорила мать. – Мы пойдем на работу, принесем тебе булочку, сошьем платьице, купим платочек; будь умна, береги братца, не ходи со двора». Старшие ушли, а дочка забыла, что ей приказывали; посадила братца на травке под окошком, а сама побежала на улицу, заигралась, загулялась. Налетели гуси-лебеди, подхватили мальчика, унесли на крылышках. Пришла девочка, глядь – братца нету! Ахнула, кинулась туда-сюда – нету» [8].
Таким образом, на Руси существует целый пласт близнечных мифов. Он не только сокрыт в сюжете сказки «Гуси-лебеди» или в мифах о Костроме и Купале, но в названии цветов Иван-да-Марья, а также в названии городов – Иваново (Иван Купало) и Кострома.
Можно также упомянуть сказку «Снежная королева», авторство которой почему-то приписано Гансу Христиану Андерсену.
В развитие этой мысли продолжим цитировать В.В. Иванова с его исследованиями других народов. «В других дуалистических близнечных мифах братья-близнецы не антагонистичны друг другу, а воплощают лишь два начала, каждое из которых соотнесено с одной из половин племени. Таковы возлюбленные близнецы у североамериканского индейского племени зуни, которые разделили племя на фратрии – людей зимы и людей лета. Оба Возлюбленных близнеца выступают в роли культурных героев, которые выводят людей из пещеры на солнце и дают им орудия и оружие. Однако в близнечных мифах этого типа, как правило, обнаруживаются следы более архаичных представлений о взаимной вражде близнецов.
Миф о близнецах – брате и сестре известен в почти одинаковой форме во многих древних культурах. Это и египетский миф об Осирисе и Исиде, древнеиндийский миф о Яме и его сестре-близнеце Ями» [1].
Здесь наиболее важным моментом является то, что, подчеркнём ещё раз, обнаруживается повсеместное распространение близнечного мифа. Это указывает, как на его древность, так и на его необходимость в каких-то аспектах народной философии, когда без близнечной метафоры люди не могли обойтись. Единственным объединяющим началом, одинаковым для всех народов и для всех времён, является КОСМОС и представления о его процессах, меняющихся и повторяющихся.
Близнечные мифы в мезолите
Археология показывает, что и до даты 5508 лет до н.э. (сотворение мира) жизнь на Земле уже существовала. Конечно, в это время ещё не было ни Древнего Египта, ни Шумера [9]. Но была Древнейшая Русь. Только в Центральной Руси поселений мезолита (15 – 6 тысяч лет до н.э.) насчитывается более 1200 единиц [10, 11]. Причём, в этих поселениях жили не какие-то человекоподобные существа (как рисует западная официальная наука), а уже полностью сформировавшиеся древние русские люди. Они умели делать сани, салазки, знали все виды рыбной ловли, умели изготавливать самую сложную одежду, знали химию, умели изготавливать композитные материалы, в том числе и композитные клеи, которые «держат» до сего дня [12, 13]. И это – не фантастика. Это – реальность. Её можно буквально пощупать в любом краеведческом музее Центральной России.
Рис. 2. Древние люди Русской равнины (реконструкции по скелетным остаткам). Верхний ряд (слева направо): сунгириец 5 (ок. 25 тыс. лет назад); оленеостровец (6300 – 5600 лет до н.э.); верхневолжевец (5240 – 3430 лет до н.э.). Нижний ряд: два слева – волосовцы (3065 – 1840 лет до н.э.); афанасьевец (3 – 2-е тыс. до н.э.).
К этому же периоду Древнейшей Руси относится одна удивительная находка – антропоморфная фигура с двумя лицами [12]. На сайте Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого Российской академии наук (www.kunstkamera.ru) эта фигурка названа «двуликим Янусом». Это неправильное название (в мезолите римлян не было, и распространять их традиции вспять не научно), но оно обращает внимание исследователей на связь фигурки с культом двуликого божества.
Фигурка обнаружена в Оленеостровском могильнике. Этот памятник является самым древним и самым большим мезолитическим некрополем северо-запада Русской равнины. Он располагался на Южном Оленьем острове, в 7-ми километрах на юго-восток от знаменитого острова Кижи (Онежское озеро). Согласно данным радиоуглеродного анализа могильник функционировал в промежутке между 6300 и 5600 годами до н.э. и использовался людьми, принадлежавшими к архаичной восточной ветви европеоидов (см. рис. 2).
Археологическое подтверждение мезолитичности близнечных воззрений представлено на рис. 3. Это фигурка человека с двумя лицами, расположенными аналогично значительно более поздним изображениям Януса. Находка относится к иеневской мезолитической культуре, распространённой в Центральной России.
Рис. 3. Слева вверху – скульптурное изображение оленеостровского «Януса», прорисовка в двух проекциях (иеневская мезолитическая культура, 6300 – 5600 лет до н.э., Русская равнина [12]); справа – то же, фото; слева внизу – изображение «Януса» на римской монете.
Обращая внимание на совпадение датировок могильника и даты начала календарного летоисчисления «от сотворения мира», можно предположить, что действительно календарь был введён в мезолите Русской равнины, и Ян (Янус) [14], Иван, Ям и т.д. являлся близнечным божеством этого календаря.
Упор не БЛИЗНЕЧНОСТЬ делается не случайно. Выше мы привели датировку эры Близнецов – с 6581,32 г. до н.э. по 4435,49 г. до н.э. (конец мезолита – неолит). Датировка оленеостровского «Януса» как раз входит в этот интервал, и двуликость является откровенным признаком близнечности.
Однако в древнерусской традиции Купало и Кострома являются не первыми близнечными персонажами – самыми первыми из близнечных персонажей, облачённых в человеческий облик, в древнерусской мифологии являются Сварог и Лада. Они сформировались как брат и сестра и как муж и жена в результате того, что бог Род разделил себя на две половины. Время этого мифа – всё тот же мезолит.
Близнечные мифы неолита, бронзы и железного века
Если сначала для познания космоса хватало двоичных представлений (день – ночь, лето – зима, восход – закат и т.д.), то со временем пришло понимание о более мелком делении привычных категорий. Так дни месяца стали восприниматься тридцатью близнецами-братьями или близнецами-сёстрами.
«В древнехеттской повести о детях царицы Каниша (Несы – древней столицы хеттов) царица рождает тридцать сыновей-близнецов, но помещает их в горшки (или в одну корзину) и пускает вниз по реке к «морю Цальпы» (современное Чёрное море). Там боги воспитывают детей. Возмужав, братья отправляются на поиски матери. В пути они узнают от людей историю о чудесном рождении сыновей у царицы Каниша. Догадавшись, что это их мать, они приходят домой и вступают в брак со своими сестрами-близнецами, которых не узнают («боги вложили в них другую сердцевину»)» [1].
Этот миф почерпнут у хеттов – индоевропейского народа, жившего в 3 – 2-м тыс. до н.э. на северном берегу Анатолии. Происхождение хеттов соотносят со среднестоговской культурой южнорусских территорий (в 4500 – 3500 до н.э. была распространена в степях Приазовья между Днепром и Доном), носители которой, согласно Марии Гимбутас, были носителями языка индоевропейской семьи. В Анатолии произошло осимичивание хеттов, поэтому их язык заимел многие черты языка афразийской семьи. Но мифы остались общеиндоевропейскими, и их астрономическо-календарный смысл легко узнаваем.
Тех же тридцать (тридцать три) близнецов-богатырей и олицетворение Чёрного моря – дядьку Черномора – находим в знаменитой сказке А.С. Пушкина «О царе Салтане»:
«В свете есть иное диво:
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Разольется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор» [15].
Причём, нельзя говорить, что поэт позаимствовал сюжет у древних хеттов, потому что этот сюжет вошёл не только в русские сказки, но и конфигурацию гидронимов Руси. Сразу в нескольких древнерусских городах существуют реки с именем Лебедь или Лыбедь.
Есть и другие варианты близнечного мифа. Они построены на неком важном счислении, которое на Руси всегда относилось к календарю и астрономии, а, попадая в туземные страны, становилось объектом религиозных сюжетов или оставалось непонятым мифом.
Вот, например, «аналогичный близнечный миф о браке трёх братьев-близнецов, имеющих одно имя Финдеамна (Findeamna; eamna, множ. ч. от др.-ирл. eamn «близнец», родственно др.-инд. yama, «Яма, брат Ями, близнец»), со своей сестрой известен и в древнеирландской традиции. В индоевропейской мифологии близнецы-братья, называемые «детьми (сыновьями) бога неба» (Диоскуры, Ашвины, литовские и латышские «сыновья бога»), ухаживают за своей сестрой – дочерью солнца. Представление о близнецах как «детях бога» или «сыновьях неба» известно также у нуэр, ньоро, шиллуков, ронга и других народов Африки» [1].
Напомним, русские Купало и Кострома тоже являются детьми бога – Семаргла и Купальницы. И в этом единая традиция сохраняется.
О других мифах:
- Тюняев А.А., Загадочные мифы доисторической Руси. Organizmica. Ноябрь, 2014. № 11 (139).
- Тюняев А.А., Двуликий Янус жил в Древней Руси 13 тысяч лет назад, «Organizmica» (web), № 9 (80), сентябрь 2009.
- Тюняев А.А., Найдены захоронения летописных русских князей Словена и Руса (3 тыс. до н.э.), «Organizmica» (web), № 9 (80), сентябрь 2009.
- Тюняев А.А., Домашние лоси известны на Руси с мезолита, «Organizmica» (web), № 9 (80), сентябрь 2009.
Литература:
1. Иванов В.В., Близнечные мифы // Мифы народов мира. Энциклопедия. М., 1980, 1982.
2. Бужилова А.П., К вопросу о семантике коллективных захоронений в эпоху палеолита // Этология человека и смежные дисциплины. Современные методы исследований. Под ред. М.Л. Бутовской. М.: Ин-т этнологии и антропологии, 2004. С. 21-35.
3. Тюняев А.А., Сунгирь // Электронная славянская энциклопедия. Академия фундаментальных наук. 2008.
4. Куликова В., Сунгирь – раскопки будут продолжены, ГТРК «Владимир», 18.08.2005.
5. Большая советская энциклопедия, «Советская энциклопедия», в 30 т., 1969 – 1978.
6. Каталог «Уникальные находки со стоянки Сунгирь (верхний палеолит) из коллекции ВСМЗ». Владимиро-Суздальский музей-заповедник, Владимир, 1999, www.museum.vladimir.ru.
7. Ларичев В.Е., Космографическое панно из «колодца» Ляско (созвездия эклиптики и экватора в образах искусства древнекаменного века), Институт археологии и этнографии СО РАН, Новосибирск, 1997.
8. Афанасьев А.Н., Народные русские сказки. — Изд. 2-е, вновь пересм. — М.: К. Солдатенков, 1873. — Кн. I—IV.
9. Тюняев А.А., История возникновения мировой цивилизации (системный анализ). – М., 2006 – 2009.
10. Археологическая карта России / Институт археологии РАН. – 1995 – 2005.
11. Тюняев А.А., Динамика памятников Русской равнины: количественный подход // Человек: его биологическая и социальная история: Труды Международной конференции, посвящённой 80-летию академика РАН В.П. Алексеева (Четвёртые Алексеевские чтения). М.: Одинцово АНОО ВПО «Одинцовский гуманитарный институт». 2010. Т. 1. С. 242.
12. Жилин М.Г., Костяная индустрия мезолита лесной зоны Восточной Европы. – М.: 2001.
13. Тюняев А.А., Начатки химии, транспорта, прядения и токарного дела в мезолите Древнейшей Руси // Материалы IX Санкт-Петербургских этнографических чтений «Традиционное хозяйство в системе культуры этноса». Российский этнографический музей. Санкт-Петербург. 7 – 9 декабря 2010 года.
14. Тюняев А.А., Двуликий Янус жил в Древней Руси 13 тысяч лет назад, «Organizmica» (web), № 9 (80), сентябрь 2009.
15. Пушкин А.С., Сказка о царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди // Собрание сочинений в 10 томах. М.: ГИХЛ, 1959—1962.
Андрей Александрович Тюняев, президент Академии фундаментальных наук, академик РАЕН, 08.01.2015 г.