Металлургический завод «Красный Октябрь» славится рабочими династиями
В далеком 1898 году пришел на безлюдную окраину уездного города Царицына (ныне Волгоград) «рядиться в наймы» молодой крепкий парень Емельян Синицын. Наслышан был о том, что на берегу Волги заморские строители начали возводить металлургический завод. Рядился недолго: в полотняном саквояже осталась последняя просяная лепешка… Так в конце ХIХ века основал Емельян Тимофеевич династию металлургов Синицыных.
Тремя годами ранее в Париже директором Парижского международного банка господином Ломбардо было учреждено «Уральско-Волжское металлургическое общество». Выбирая уездный город Царицын под постройку нового металлургического гиганта, французские инженеры Арно, Бушер и Леруж исходили из его выгодного географического положения: находится на пересечении как водных, так и наземных путей, благодаря чему город превратился в крупный транспортный и торгово-промышленный центр Нижнего Поволжья.
Французские акционеры получили у последнего российского императора Николая II разрешение на ведение операций в России, и, арендовав у Царицынской городской думы 200 десятин земли, приступили к строительству завода. При закладке первой заводской плиты будущий реформатор Петр Столыпин достал из кармана золотую монету и положил ее рядом с плитой…
На волгоградском градообразующем металлургическом заводе «Красный Октябрь» по сей день работают наследники Емельяна Синицына. Его дети – три сына и четыре дочери – пошли по стопам отца, сроднив свою судьбу с заводом. Они работали сталеварами, прокатчиками, механиками, электриками. Воспоминания жены Алексея Емельяновича, Марии Ефимовны, о трудовых буднях большой семьи Синицыных передаются из поколения в поколение. Вместе с основателем рабочей династии Синицыных на строительство завода нанимались выходцы разных губерний – Тамбовской, Пензенской, Нижегородской, Симбирской. Жили рабочие в ужасных условиях – в бараках-ямах с крышами. Они были односемейными и общими на несколько десятков человек. Вдоль стен такого жилища располагались нары, в центре стоял грубо сколоченный стол, а возле него скамейки на врытых в земляной пол стойках.
В бараках круглый год было сыро, грязно и холодно. Ютившиеся в них люди часто болели дизентерией и холерой. Первое время большая часть работ проводилась вручную, лишь позже на территории завода появились подъемные краны. Теснота была в каждом цехе, но трудней всего приходилось кровельщикам. В тесноте и смраде от горящей смазки и дыма печей рабочие вручную комплектовали раскаленные листы железа в специальные пакеты, придерживая горячие железные листы ногой, на которую была надета специальная «галоша». И если кто?то терял сознание от жары и копоти, его выносили на свежий воздух и обливали водой. Придя в себя, рабочий возвращался к печам.
Одновременно с заводом рос жилой массив, впоследствии ставший крупнейшим промышленным районом города. После Великой Отечественной войны он стал называться Краснооктябрьским. Здесь по сей день живут потомки Емельяна Синицына. На заводе про них говорят: «Не поленятся нагнуться за случайно оброненной гайкой, не потерпят грязи в цеху…»
Несколько лет назад на заводе их было около тридцати, сейчас – трое. Внук Владимир Алексеевич пришел работать в 1924 году. С завода вместе с братом-добровольцем ушел на фронт, а после окончания войны вернулся в родной цех. Его зять Юрий Иванович Иванов почти 30 лет проработал в цехе металлопроката электромонтером. Недавно его проводили на заслуженный отдых, и сейчас на заводе работают его дети – сын Виталий, дочь Зоя, сноха Валентина.
– Наша большая дружная семья навсегда породнилась с заводом, – рассказывает Татьяна Владимировна Иванова-Синицына. – Почти во всех цехах работали представители нашей династии. Их было бы еще больше, но война прорядила рабочий строй Синицыных…
Она скромно умалчивает о наградах и медалях, которыми награждены Синицыны. В семейных реликвиях – ордена Ленина, Трудового Красного Знамени, «Знак Почета», Благодарственные письма, памятные подарки. И только основатель династии Емельян Синицын остался без наград. Оно и понятно: в царской России рабочий человек даже помышлять не мог об ордене. Кроме унижений, штрафов, придирок, других «наград» не было. По рассказам предков, в 1910–1920 годах на заводе существовал специальный «Табель взысканий», согласно которому с рабочих взимались штрафы. За ослушание, нарушение тишины при работах криком или свистом – 1 рубль, за вход или выход с территории не через предназначенные для рабочих ворота – 50 копеек…
– Недавно мы с дочкой Зоей решили попробовать составить генеалогическое древо, – говорит Татьяна. – Задумка была хорошей, хотелось передать это древо внукам, чтобы они его продолжали. Но оказалось, что для его составления у нас недостаточно сведений. Родственников у Синицыных было много – двоюродные, троюродные, зятья, снохи, племянники, почти все работали на заводе. Но вот не стало нашей бабушки, которая знала всех по именам, помнила кто, где и кем работал, и мы не можем этого вспомнить…
Она рассказывает, что один из почитаемых праздников в семье Синицыных-Ивановых – День металлурга. Встречаются все – от мала до велика. Поздравляют друг друга, в первую очередь 80?летнего двоюродного деда Юрия Синицына, проработавшего на заводе всю жизнь. Вспоминают прежние годы, когда собирались на заводе цехами и ехали автобусными колоннами на турбазу или на природу, или за грибами. Вспоминают, как в военные годы их предки выплавляли сталь для Победы. Завод выполнял срочные оборонные заказы на броневую сталь для танков Т-34, «катюш» и военных самолетов.
В 1942 году завод стал центром жестоких боев, гитлеровские войска тщетно пытались захватить его душу – мартеновский цех. После Сталинградской битвы территория завода представляла собой жуткое зрелище: черные воронки вместо зданий, изуродованные каркасы строений, руины, выжженная земля. Синицыны вместе с другими сталинградцами, остававшимися в городе, принялись за восстановление завода-гиганта, помогая запустить первую временную передвижную электрическую станцию. Это было вторым рождением завода.
Виталию Иванову 34 года. После службы в армии окончил металлургический техникум, но на завод пошел не сразу, попробовал себя в других специальностях. А потом, говорит, задумался. Ведь его отец, деды и прадеды работали на этом гиганте, потому нужно продолжать династию. На первый взгляд у Виталия – кабинетная должность. Он – начальник планово-распределительного бюро. Но руки по локоть в черной саже, на голове – защитная каска, и застать его в кабинете не удалось, потому как Виталий весь день в цехах.
– Когда иду утром на работу, есть ощущение того, что иду домой, – говорит Виталий. – Я здесь всего четыре года, но высокопарная фраза «Завод – мой дом родной» для меня не пустые слова. И это действительно так. Сам завод – уже история, а то, что на нем работали практически все мои предки, делает эту историю для меня еще значимее. Кто знает, может вот этот кирпич в стене здания был вложен руками Емельяна Синицына, а вот на этой скамейке сидел его сын, мой прапрадед?
Виталий вспоминает, как на рождественские каникулы руководство завода приняло решение приостановить производство. Всего на 14 дней, но эти дни для него оказались жуткими.
– Остановить производство практически невозможно, – говорит Виталий. – Его работа – беспрерывный процесс, деятельность всех цехов взаимосвязана. Было страшно идти на работу: гигант, который всегда шумит и ворчит, вдруг замолчал. Переживали буквально все – от служащих до сталеваров. Это как прийти в дом к близкому другу, но не найти его там. Две недели коллектив пребывал в напряжении и растерянности, вот тогда я понял, насколько предприятие нам близко и дорого. И когда завод вновь заработал, все вздохнули с облегчением. Жизнь продолжается!
В семье Виталия растут дети – сын и дочь. Он говорит:
– Когда дети немного подрастут, я обязательно расскажу им, что на заводе работают не только их родители и родная тетя. Пусть они гордятся тем, что у основания завода стоял и основатель рабочей династии Синицыных, общий трудовой стаж которых превышает 700 лет.
