Ранее американские СМИ сообщали, что Трамп может отменить публикацию примерно 3,1 тысячи документов об убийстве 35-го президента США.
Президент США Дональд Трамп объявил, что тысячи документов из Национального архива, связанных с убийством Джона Кеннеди, будут опубликованы в срок – 26 октября. Об этом американский лидер написал в своём микроблоге в «Твиттере».
На самом деле вспомним знаменитую фразу: «Ищите, кому это выгодной».
– В убийстве Кеннеди нет ничего выдающегося. Кроме величины денег, которые стояли на кону. В своём романе «Кувырок Луны» я описал ситуацию того времени в США. Всё предельно ясной: президент Кеннеди просто откровенно надул не только весь американский народ, но и своих инвесторов. Он придумал Лунную программу. Под неё получил огромные деньги. А затем их своровал. Недаром он был самым богатым президентом Америки и стал им всего за полтора года своего президентства, – поделился своим мнением писатель Андрей Тюняев – автор бестселлера «Кувырок Луны» http://samlib.ru/editors/t/tjunjaew_a_a/kuwyrokluny.shtml.
Фрагменты из этой книги мы публикуем ниже.
Лунный бизнес Кеннеди
20 января 1961 года в своей инаугурационной речи президент США Джон Фитцджеральд Кеннеди послал Советскому Союзу весьма заманчивый сигнал:
– Будем вместе исследовать звезды…
За этой короткой строчкой стоял документ, в котором говорилось: «В качестве первого шага США и СССР могли бы выбрать высадку с научными целями небольшой группы (около трёх человек) на Луну, а затем возвратить их на Землю…».
После провала пятидесятых годов американцы простодушно решили использовать подход, который описан в русской сказке – битый небитого везёт. Русские обладали для покорения Луны почти всем необходимым. Американцы едва подсобирали море понтов. А также наскребли кучу всевозможных затратных проектов, направленных на извлечение прибыли для очередного действующего президента.
С пропагандой в США дела всегда обстояли нормально. Власти этой страны неустанно трубили о своих достижениях, и во всех вопросах бытия они неизменно получались первыми. И пронырливым плагиаторам своё подворованное первенство всегда удавалось зафиксировать на бумаге. Сказались века гнилых судебных процессов, несмолкающих между такими же гнилыми людишками.
* * *
Сказочное серебро, в котором купался Кеннеди, стало превращаться в ничтожные черепки почти сразу же. Выдающемуся президенту был недосуг обращать внимание на излишнюю тяжесть, вдруг возникшую на его ногах. Он думал, что выплывет и так.
Но 21 ноября 1963 года зов бездны прекратился, и из её глубины прибыла на поверхность всё пожирающая пасть.
– Джек! – растянулось в улыбке довольное лицо офицера ЦРУ Дональда Гаррисона. – Ты нас не ждал?
Джек Руби не просто не ждал их. Он вообще не знал этих людей, которые нагрянули к нему домой очень поздно вечером – когда Руби готовил к продаже очередную пару стволов. И Джек так испугался, что чуть не наложил в штаны. Ему казалось, что прямо сейчас вся Америка станет его избивать, а потом приведём в исполнение какой-нибудь крайне жёсткий и крайне бесчеловечный приговор.
Нельзя сказать, что Джек был матёрым преступником. Лучше назвать его обычной «тёмной личностью», которыми кишит Америка, влачащая существование ниже «плинтуса» среднего прожиточного уровня. Руби работал барменом в одном из не слишком затрапезных заведений и там из-под прилавка приторговывал оружием, партиями, гораздо более мелкими, чем это делали, например, в том же ЦРУ.
– Я вас слушаю, господа, – трясясь от страха, ответил Джек.
– Не бойся! – пожалел его Гаррисон, погладив, словно маленького ребёнка по голове. – У нас к тебе дело.
– Дело? – удивился Джек, подозрительно не переставая трястись.
– Да. Очень важное дело, – ответил Гаррисон уже более миролюбиво.
– Если смогу…
– Сможешь, – уверенно ответил офицер. – Тем более, если справишься, то мы тебе простим…
Офицер посмотрел по сторонам, нашёл какой-то карандаш и подцепил им пистолет.
– …вот это, – закончил Гаррисон. – А если не согласишься, то вот Мейсон укажет в своём раппорте, что я лишь на мгновение раньше тебя выхватил свой табельный пистолет, и естественно, не промахнулся.
– Что нужно сделать? – Руби почувствовал накатившую тошноту, а вместе с ней понял, что отвертеться будет уже невозможно.
– Ничего особенного. Придёшь на одну пресс-конференцию. Посмотришь на объект. Он очень много знает – того, чего знать не должен. А потом, на следующий день, ты его отправишь на тот свет.
– Прямо при всех? – испугался Руби.
– А что здесь такого? – в свою очередь, удивился Гаррисон.
– Но меня же схватят!
– Схватят, – подтвердил Гаррисон. – Но зато ты останешься жив. Посидишь лет десять. А там наши люди тебя под какой-нибудь акт о помиловании подведут. И выйдешь на свободу. Живым. Он – живой, ты – мёртвый. Он – мёртвый, ты – живой. Всё понятно? Если понятно, то, когда сделаешь своё дело, всё – мы в расчёте. Ты нас больше никогда не увидишь, и тебя больше никто не будет трогать.
– Понятно…
– Ну, а раз тебе всё понятно, то завтра мы тебе его покажем, а послезавтра ты сделаешь то, что сегодня нам пообещал, – объяснил Гаррисон. – Обещал ведь?
– Обещаю…, – еле слышно ответил Руби.
– Вот и хорошо, – усмехнулся Гаррисон. – Оружие для работы у тебя есть своё, я так понимаю. Его и используй.
* * *
На следующий день после своего визита к Руби бездна появилась ещё раз. Она снова разверзла свою пасть, и теперь уже не просто испугала, а забрала с собой того, за кем приходила.
Уже первые годы реализации проекта «Аполлон» показали правоту Кеннеди – да, он действительно стал самым богатым президентом США!
Однако такое отношение к американскому бюджету понравилось не всем. Особенно недовольными оказались старинные влиятельные кланы. Те, которые на индейской земле построили свой библейский Четвёртый Рейх – Рейх[1] под названием Америка[2].
И излишне предприимчивого президента Кеннеди публично казнили. При огромном скоплении обожающего его народа Джону Фитцджеральду вскрыли череп специальными разрывными снарядами. И выдали это за проделки полоумного одиночки.
– Всё обставили красиво. 22 ноября 1963 года город Даллас, кое-как укоренившийся в штате Техас, хлопал на ветру знамёнами «свободы» громче, чем обычно. А как же было не похлопать – город принимал президента! – уже через час записал в своём дневнике один из журналистов, наблюдавший за всем произошедшим почти из первого ряда. – Коммерческий авантюрист, Кеннеди прекрасно усвоил нравы этой страны. Он понимал, что никто ему не простит столь быстрое и столь наглое перекачивание американских средств в свой карман.
– Да, и сам Кеннеди, очевидно, знал, что всё произойдёт именно сегодня, – словно прочитав написанное, согласился с ним другой журналист. – Поэтому, по прибытии в аэропорт Далласа он осмотрелся, всё понял и сказал: «Президента очень легко убить – достаточно обычной снайперской винтовки».
– Да, уж…, – вздохнул первый. – Кеннеди знал, что всё будет именно так, потому что изобретательностью американские убийцы не отличаются.
– …И несколькими часами позже президент в парадном автомобиле катил по улицам утопающего в экстазе Далласа, – вздохнул и второй журналист.
* * *
* * *
До старта оставалось несколько мгновений. Частота пульса возросла до 180 ударов в минуту. «Куда делось всё спокойствие и невозмутимость? Куда? Исчезло! – думал Юрий Гагарин, ожидая толчок ускорения. – На консервной банке чёрт знает куда – это почти безумие! Но – надо. Я не могу испугаться»…
12 апреля 1961 года в Советском Союзе выведен на орбиту Земли первый в мире космический корабль-спутник «Восток» с человеком на борту.
Старт космической многоступенчатой ракеты прошёл успешно, и после набора первой космической скорости и отделения от последней ступени ракеты-носителя корабль-спутник начал свободный полет по орбите вокруг Земли.
– Период выведения корабля-спутника «Восток» на орбиту космонавт товарищ Гагарин перенёс удовлетворительно, – сообщило ТАСС. – И в настоящее время чувствует себя хорошо. Системы, обеспечивающие необходимые жизненные условия в кабине корабля-спутника, функционируют нормально. Полёт корабля-спутника «Восток» с пилотом-космонавтом товарищем Гагариным на орбите продолжается.
В СССР в это время заканчивали разработку ЭВМ второго поколения. А темпы, которыми шло развитие вычислительной техники в Союзе, многие называли «взрывными». В короткий срок число различных моделей ЭВМ, пущенных в разработку, стало исчисляться десятками. Это и М-220 – наследница лебедевской М-20, и «Минск-2» с последующими версиями, и ереванская «Наири», и множество ЭВМ военного назначения – М-40 с быстродействием 40 тысяч операций в секунду и М-50.
Военные ЭВМ позволили в 1961 году создать полностью работоспособную систему противоракетной обороны. Во время испытаний неоднократно удалось сбить реальные баллистические ракеты. И это притом, что происходило прямое попадание в боеголовку объёмом всего-то в половину кубического метра.
* * *
В том же, 1961 году, американцы тоже создали ЭВМ. Это была машина марки IBM 7030 – первый суперкомпьютер, построенный на транзисторах и известный под названием проект «Stretch».
Изначально, компьютер был разработан, чтобы удовлетворять требованиям, предъявленным Эдвардом Теллером из Ливерморской национальной лаборатории. IBM проиграла этот тендер. Но смогла выиграть другой – на создание компьютера для Лос-Аламосской национальной лаборатории. И вот уже по нему в 1961 году и состоялась поставка этого первого компьютера.
Спустя чуть более месяца после эпохального полёта Юрия Алексеевича Гагарина, 26 мая 1961 года, президент Соединённых Штатов Джон Кеннеди «родил» «специальное послание Конгрессу о неотложных нуждах нации».
У талантливого и амбициозного политика полностью созрела выдающаяся идея. Воплощая её, она не только сможет выдернуть Кеннеди из рук кредиторов, потратившихся на его избирательную компанию и теперь, подобно пиявкам, присосавшихся к заветной должности Джона.
Кеннеди всегда завидовал проектам Эйзенхауэра – они требовали колоссального финансирования, естественно, всё «съедали», но никто так и не смог их проверить! Лишь краем уха Кеннеди как-то услышал, что Дуайт строил какие-то базы, якобы, для пришельцев.
Даже если это была неправда, то сама идея со строительством секретных баз была очень и очень выдающейся по части перекачивания государственных средств в личный карман президента. А если идея и вправду имела место быть, то американцы сами виноваты, что их президенты так чудят и облапошивают их.
Идея, пришедшая на ум Кеннеди, позволит и ему настолько «немножко» разбогатеть, что Джон только за один этот приём вполне сможет стать самым богатым президентом США.
– Космос – вот, что будет моей империей! – пафосно произнёс Джон, подойдя к галерее семейных портретов, и, словно обращаясь к ним, продолжил: – Моей призрачной империей! В эту бездну можно столько денег вложить, что хватит не только нам, но и нашим потомкам!
Конечно, с чужими людьми он не мог себе позволить столь откровенного демарша. Поэтому, забравшись на трибуну Конгресса США, Кеннеди политически грамотно заявил:
– Я считаю, что наша нация должна посвятить себя достижению цели отправить человека на Луну и вернуть его обратно на Землю! И сделать всё это до конца десятилетия! Никакой другой проект за это время не будет более впечатляющим для человечества или более значимым для долгосрочных исследований космоса. И ни один не будет так же сложен и дорог в реализации!
«Пусть знают заранее, что космос – это машина, пожирающая деньги налогоплательщиков США, – мысленно пояснил свои слова Джон. – И потом не говорят, что я их об этом не предупреждал!»
Затем президент ещё немного «помассировал» мозги конгрессменам и в итоге попросил у Конгресса девять миллиардов долларов. Хотя эти финансирования исчислялись в ценах 1960-х годов, они были самыми высокими за всё время существования США.
Официально выпрошенные президентом Кеннеди средства предполагалось направить на финансирование лунной программы. Но кроме них значительные средства предусматривались и для других программ – так называемых программ «по борьбе за свободу во всём мире».
Эти программы своей открытой частью были направлены против Советского Союза. Часть средств под этим же «соусом» выделялась на войну во Вьетнаме. Ну, а главная для Джона часть средств, отлетая, словно крупинки золотой «грязи», от бешено вращающегося колеса американской коррупции, оседала на не слишком секретных счетах амбициозного президента.
Сражаясь больше за своё будущее состояние, президент США Джон Кеннеди был исключительно убедительным. Кроме того, до него «под космос» в США никто ещё не воровал, поэтому государственного иммунитета против такого рода афёр в Штатах попросту не было.
И Конгресс принял его предложения.
Приступая к «молотьбе» выделенных средств, президент дополнительно издал специальный меморандум. Он предназначался вице-президенту Линдону Джонсону.
В документе Кеннеди прямо спросил, есть ли у Америки какая-либо программа, чтобы «побить Советы в космосе»?
– У нас есть расходный материал, – сообщил вице-президент, с полуслова понимавший истинный смысл вопросов своего начальника. – Ещё в войну мы завладели соответствующим трофеем. Есть один не слишком отважный солдат – даже барон! Он настолько глуп, что всерьёз считает себя гением. Он убедил себя и своё окружение в том, что США от него, якобы, чуть ли не в зависимости находятся!
– Это нам на руку, – принял предложенную кандидатуру Кеннеди. – Излишняя близорукость в нашем деле не будет лишней.
Линдон, будучи человеком ещё более прагматичным, нежели его президент, сразу понял истинные цели плана своего руководителя. Он понял, что судьба вот-вот повернётся к нему лицом, и если он не пропустит этого лица, то сможет и себе чуть-чуть отщипнуть от лунной программы.
Речь Кеннеди была очередным стратегическим ходом в шахматной игре между СССР и США. Американский президент сделал грандиозный ход конём. И этот конь оказался троянским не только для США и для всего мира, но и для самого Джона Кеннеди.
* * *
Государственная машина США даже не заметила убийства президента. На ставшую теперь вакантной должность президента США тут же заступил Линдон Бэйнс Джонсон[3]. Он стал 36-м. А на «должность» преступника уже через час был назначен Ли Харви Освальд.
– Подождите! Скоро я назову всех, кто подставил меня! – на пресс-конференции опрометчиво принялся угрожать новоявленный убийца президента тем, кому угрожать было нельзя.
По залу прошёл шорох испуга, и постепенно он сменился тишиной понимания неотвратимости приговора.
Однако сам Освальд не понял этого – он находился в загоне, из которого ему очень хотелось выбраться. И всё дальнейшее стало больше походить на глупую смерть зайчонка, который в своём стремлении выбраться на волю до смерти разбивается о стальные прутья удерживающей его клетки.
– Я только лишь козёл! Козёл отпущения! – прокричал Освальд многочисленным корреспондентам, которые теперь смотрели на него с единодушным молчаливым сочувствием.
И в глубине этой тишины раздался один тихий старческий голос.
– Иден, ты помнишь суть обряда «козёл отпущения»? – спросил этот голос стоявшую рядом корреспондентку.
– Нет, мистер Наум, – ответила Иден. – Напомните.
– В древности на главный свой праздник религиозные евреи приводили специального кошерного козлёнка. Но не закалывали его, как остальных, а оставляли для другой участи. Вся община готовила лоскутки разноцветных тряпок и привязывала их к козлёнку. За каждой такой тряпочкой скрывался грех, переданный общинником этому козлёнку. Потом, когда вся община привязала все свои тряпки к козлёнку, его выводили в пустыню и… отпускали. И козлёнок, которого община не стала убивать, убегал в пустыню, унося с собой грехи общины…
Иден не плакала. Она стояла в каком-то полном отрешении. Девушка понимала, что Освальд, сам себя назвавший козлом отпущения, теперь им и является.
Руби не был ни служащим полицейского управления, ни корреспондентом. Но на пресс-конференцию Освальда, устроенную в том самом полицейском управлении, его пустили без лишних вопросов. И вот сейчас он стоял рядом с той самой Иден и вместе с ней слушал рассказ о козле отпущения.
«Какой-то странный этот парень, – размышлял Руби, разглядывая Освальда. – Может, действительно, наша община выбрала его в качестве козла отпущения? Если это так, тогда и я свои грехи через него отпущу».
Он смотрел на Освальда, ошалевшего от неожиданного обвинения. Джек пытался найти в нём что-либо отталкивающее – то, что возбудило бы у него неприязнь к этому чуть ли не двинувшемуся уже парню. Но неприязни не возникало. В голову настойчиво стучалась жалость.
Уже вечером на Джека накатила суматоха. Он стал расхаживать по комнате, а его сознание специально предательски выбирало из памяти те портреты Освальда, на которых тот был жалок и возбуждал к себе не ответное насилие, а сострадание.
И в самый разгар этих мыслей в дом к Джеку снова пришли те самые офицеры ЦРУ.
– Я смотрю, ты всё никак не можешь настроиться на завтрашнее мероприятие? – жёстко кинул Гаррисон вместо приветствия.
Джек подумал, что сейчас он всё им объяснит и попытается договориться на новых условиях – ведь убрать нужно не абы кого, а убийцу президента Соединённых Штатов. То есть человека, которого теперь знал каждый и в США и за пределами этой страны. А это значит…
Джек не успел закончить свои сборы с мыслями. Гаррисон всадил ему такой удар в печень, что Джеку показалось, будто в его внутренности вонзили кол. Каждая клеточка ушибленного органа начала кричать от боли, но тут в тело Джека вонзился второй удар. Он пришёлся в область селезёнки и, видимо, порвал там несколько мягких тканей.
Вслед за ударами и болью пришла парализация – Джеку никак не удавалось сделать вдох. Его начало крючить. Но Мейсон зашёл сзади и привычно взял его под мышки, обнажив беззащитный живот Джека и подставив его под новые удары. Гаррисон всадил ещё два удара. После которых Джек утонул в чёрном безмолвии.
Очнулся он оттого, что ему в лицо плеснули чем-то холодным.
– Прошли сомнения, Джек? – весело спросил Гаррисон. – Или нам ещё их попрогонять?
– Не надо, – смог выдавить Джек. – Я сделаю.
– Ну-ка, Мейсон, подними-ка его, – скомандовал Гаррисон напарнику, и после того, как тот поставил на ноги очнувшегося Джека, принялся осматривать его: – Ничего. Помят. Но не сильно. К завтрашнему утру будет, как огурец. Будешь ведь, Джек?
– Буду…
– Руководство просило передать тебе, – чтобы ты меньше боялся, – что после выстрелов тебя сразу хватать никто не будет, а помогут сбежать. У входа будет автомобиль с водителем. Сядешь в него и уедешь. Погони тоже не будет, – разъяснил Гаррисон только что придуманные им дополнения к плану; он посмотрел на поясняющееся лицо Джека и решил добавить ещё несколько сладких уточнений: – Есть мнение сделать из тебя национального героя. Выразителя мнения нации. Понял? Так, что тебе и жизнь сохранят, и медаль дадут. Если понял – ответь.
– Я всё понял, – уже весьма бодро ответил Руби, его тоже стало охватывать общенациональное чувство беспомощности закона перед грубым убийством: – Я приведу приговор в исполнение! Обещаю вам! Обещаю всем!
– Ну, вот, и прекрасно! – ответил Гаррисон, и офицеры ушли.
* * *
24 ноября утром сотрудники КГБ расположились у телевизора, ожидая прямую трансляцию о переводе Освальда из полицейского управления в окружную тюрьму. О таком переводе накануне было множество сообщений.
– Странно, Освальд не прикрыт детективами, – удивился майор Олег Нечипоренко, разглядывая то, как полицейские выводили предполагаемого преступника.
– Наоборот, он как бы выдвинут вперёд, – согласился с ним коллега.
– Иными словами, подставлен под выстрел, – продолжил Нечипоренко. – Сейчас его убьют…
В этот момент на экране возникла чья-то спина. Затем раздался выстрел. После него началась свалка и давка.
– Что я вам сказал! – воскликнул Нечипоренко. – Теперь он не жилец!
Все участники просмотра этой трансляции лишь понимающе закивали головами – слишком откровенной для профессионалов была ситуация.
– Я Джек Руби! Вы все знаете меня! – тем временем кричал стрелявший в Освальда, он смотрел непонимающе на полицейских, которые скручивали его, и в его глазах медленно угасала вера в обещанную безнаказанность.
– Вот так возмущённый представитель разбушевавшейся американской синагоги Джек Руби сделал свой карающий шаг, – прокомментировал кто-то из офицеров КГБ прямую трансляцию американского псевдоправосудия.
– Он убрал бедного Освальда, который мог дать много сведений, – добавил другой офицер. – Ценных для следствия, но не удобных для организаторов убийства президента.
– Всё в традициях США, – добавил третий. – Руби поступил, как завсегдатай покушений. Он застрелил Освальда прямо в здании полицейского управления, а полицейские ему не мешали – у них была своя задача.
– Да. Своя задача, – согласился Нечипоренко. – Обеспечить выполнение убийства.
* * *
А в жизни Алексея Николаевича тоже произошли изменения, 10 ноября 1966 года Косыгина назначили председателем Совета Министров СССР.
Ещё через десять дней, 20 ноября, отличился «Лунар орбитер-2»[4] – американский автоматический беспилотный космический аппарат НАСА, разработанный в рамках программы «Лунар орбитер».
В число основных задач его миссии входило получение детальных фотоснимков лунной поверхности для определения мест безопасной посадки космических аппаратов «Аполлон» и «Сервейер», а также развитие наших знаний о Луне. В частности, уточнение параметров гравитационного поля Луны для уточнения траектории полёта, измерение мощности потока микрометеоритов и доз облучения в лунной среде.
А уже на следующий день, 21 ноября, американцы вспомнили и об убийце убийцы президента Кеннеди – Джеке Руби. «Мстителю» не суждено было выйти из тюрьмы. Он там и умер. Тогда, три года назад, расстреливая Освальда, Руби, очевидно, не предполагал, что он – следующий кандидат в покойники.
Но и Освальда в покое не оставили. Даже мёртвого. Высочайшая комиссия под председательством Верховного Судьи США Уоррена долго расследовала убийство президента и в итоге объявила его делом рук одиночки.
И она предусматривала и то, что, наконец, и сам Руби совершенно кошерно отдал концы в тюрьме.
На фоне внутри-тюремных преступлений космические исследования происходили более чисто. С советского искусственного спутника «Молния-1» получили первые глобальные телевизионные изображения Земли. Аппарат сделал фотографии с высот 18000 – 29000 километров.
Чуть позднее, 9 декабря 1966 года, получили и первые цветные телевизионные изображения Земли из космоса. А с помощью американского спутника «АТС-1», находившегося на высоте 35800 километров, получили глобальное телевизионное изображение Земли.
В этом же, 1966 году, над Москвой Советы развернули систему противоракетной обороны на базе созданной группами Сергея Лебедева и его коллеги Всеволода Бурцева ЭВМ 5Э92б. Машина имела производительность 500 тысяч операций в секунду. Она оказалась настолько функциональной, что просуществовала до настоящего времени. Только в 2002 году эта ЭВМ попала под санкции, связанные с сокращением РВСН.
Марина Ветрова
Комментариев нет
ПРАВИЛЬНО ДОНАЛЬД ДАВАЙ РАСКРЫВАЙ АРХИВЫ ЧЕМ БОЛЬШЕ ТЕМ ЛУЧШЕ . ОТКРЫТЫЕ АРХИВЫ И ВСЕ ИХ В СЕТЬ ЕЩЕ ЭДВАРДА СНОУДЕНА ПРОСТИ ЭДВАРД МОЛОДЕЦ :bully:
http://workle.website/4k
http://www.rybak-rybaka.ru/bit
rix/rk.php?goto=http://c.workl
e.website
http://doctorslivedigest.com/I
4jQy/
http://workle.website/4d
http://workle.website/71