В Германии вспыхнул очередной «детский» скандал, связанный с семьей российских немцев.
В начале июня в Кельнское отделение правозащитников Германии, единственное на всю страну, где работают юристы, говорящие по-русски, обратился Юрий Медведев-Бернхард. Отчаявшись добиться правды в Германии, он, как обладатель двойного гражданства, решил просить помощи у президента России.
Юрий Владимирович – отец четверых малолетних детей: восьмилетней Дианы, шестилетнего Даниэля и пятилетних двойняшек Вероники и Дэйва. Полгода назад из семьи ушла их мама, Ольга Литвиненко, дети остались с отцом. Они жили надеждой, что мама вернется, что все наладится и станет как прежде. Но текли недели, жена не возвращалась. И вот однажды пришло письмо из органов опеки города Дюльмена (Dьlmen), в котором отца ставили в известность, что в ближайшее время дети должны быть помещены в детский дом, так как они лишены материнской опеки и внимания. Судя по фотографиям, которые представил в наше распоряжение г-н Медведев, у него был полный контакт с детьми, они часто бывали и в бассейне, и на разных детских площадках. На некоторых видно, как дети просто висят на нем. Да и отцовские чувства у шестидесятилетнего мужчины несравнимо ярче и трогательнее, чем у молодых папаш. Поэтому абсурдность подобного заявления даже не хочется обсуждать: разве мало вокруг нас семей, где дети воспитываются одним из родителей и вырастают совершенно нормальными и полностью адаптированными к жизни в социуме?! Согласно статистике в той же Германии каждый пятый ребенок воспитывается одним из родителей, и далеко не из каждой такой семьи дети забираются в приют.
Но для властей городка Дюльмен данные Министерства статистики отчего-то аргументом не являются. Не оттого ли, что там в отчетах – немцы, а тут какой-то русский…
В своем обращении в Союз правозащитников Германии г-н Медведев пишет: «На мой вопрос, почему нас преследуют, г-н Фрерихманн (Frerichmann) (Ведомство по делам детей г. Дюлмена) мне с наглой усмешкой заявил, что дело в моей фамилии – Медведев, и если бы моя фамилия была, к примеру, Шиккельгрубер, ко мне было бы меньше вопросов». Что полностью подтверждает определенные догадки.
Вскоре детей действительно забрали и поместили в детский дом города Хайдена. Разрешение видеться с детьми по 60 минут раз в две недели под неусыпным контролем двух соцработников власти посчитали роскошным подарком.
«Моя старшая дочь, Диана, пишет мне тайком письма о том, как им плохо, как они ВСЕ хотят домой, к папе, как их плохо кормят, как она по ночам плачет в подушку, как они скучают по дому. <…> Детям запрещают писать мне письма, контролируют все, что они написали, если находят письма, то забирают, ничего не объяснив. Почему? В любом городе Германии <…> расклеивают объявления о сборе старых вещей, мои дети срывают их и на обратной стороне пишут мне, рисуют картинки», – говорится в обращении Юрия Владимировича к Президенту РФ.
Все его претензии по поводу того, что дети грязно и плохо одеты (девочки носят мальчиковые башмаки на четыре размера больше), боятся своих воспитателей и не имеют возможности полноценно общаться с отцом, просто игнорировались. В разговорах с детьми отец не имеет права даже сказать пару добрых и ласковых слов на родном языке для своих ребятишек, тут же получает окрик, что это запрещено. И вот тогда изболевшийся отец решил заснять все это на пленку, чтобы использовать видеозапись как аргумент в борьбе с органами опеки.
Противостоять Ведомству по делам детей Германии практически невозможно. Для того чтобы решить дело в свою пользу, бесполезно надеяться даже на помощь дорогого адвоката. Для живущих в Германии иностранцев страшнее слова «Jugendamt», что означает органы опеки, и быть не может. Детей отбирают «без суда и следствия», помещают либо в приемную семью, либо в специальные интернаты. И шансы развернуть ситуацию в свою сторону, конечно же, невелики, потому что связей на местном уровне попросту нет.
Но бороться, безусловно, нужно. Единственно возможный способ – придать делу политическую окраску. И тут-то Юрию Владимировичу несказанно повезло: он получил письмо, подписанное социальным педагогом Норбертом Кемпером (Norbert Kemper), в котором Юрию Владимировичу среди прочего ЗАПРЕЩАЛОСЬ РАЗГОВАРИВАТЬ С ДЕТЬМИ ПО-РУССКИ. Запретить кому-либо говорить на его родном языке можно только диктатурой, в правовом государстве, где почти тридцать процентов населения не считают немецкий своим родным языком, такое даже представить нельзя. Официально ни в какой инструкции для социальных работников Германии таких запретов не зафиксировано, не знать этого г-н Кемпер не мог. Что же это такое – халатность или все же ущемление гражданских прав г-на Медведева? По заявлению главы кельнского отделения правозащитников Гарри Мурея, подобные предписания в грубейшей форме противоречат 8-й статье Европейской Конвенции о защите прав человека, Конвенции ООН о правах ребенка, Декларации о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам.
– Позиция официальных властей Германии вступает в противоречие с Международным пактом о гражданских и политических правах и документом Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ. Однако еще больше настораживает тот факт, что все это происходит в стране, президентом которой стал известный в прошлом общественный деятель, правозащитник и борец за права человека Йоахим Гаук, – заявил г-н Мурей.
Использование этой правовой базы стало побудительным мотивом для обращения с открытыми письмами сначала к Павлу Астахову, а затем и к самому Владимиру Путину. Уполномоченный по правам ребенка России уже направил обращение главе МИД России, в котором просит оказать правовую и консульскую помощь семье, навестить детей и получить внятный ответ от немецких властей, на каком основании их изъяли. «У нас есть практика отмены, в том числе и через суд, таких необоснованных решений и в Финляндии, и во Франции, и в Германии. Однако этим вопросом прежде всего должен заниматься сам отец», – сказано в заявлении Павла Астахова.
А вот имеет ли сам г-н Медведев какие-либо шансы забрать из приюта своих детей, используя эту ситуацию? За комментариями мы обратились к адвокату Андрею Бергу (г. Падерборн):
– Подать апелляционную жалобу на решение местных властей, безусловно, нужно. В ней можно опираться и на ущемление гражданских прав конкретного гражданина, и на политическую подоплеку. Но, исходя из моей юридической практики можно, почти не сомневаясь, предположить, каким будет ответ на нее. В анналах немецкой юриспруденции зафиксирован случай, когда в подобной ситуации отцу-поляку запрещалось разговаривать с детьми на польском языке. В ответе, который был представлен суду, выше-упомянутому отцу приносились искренние извинения за причиненные неудобства, которые объяснялись только лишь нехваткой персонала, способного изъясняться и понимать польский язык, а также отсутствием средств, позволяющих обратиться к услугам профессионального переводчика. Ни о какой политической подоплеке не может быть и речи. Как правило, такая аргументация принимается судом как удовлетворяющая интересы обеих сторон, – считает г-н Берг.
Иными словами, шансы одного только г-на Медведева отвоевать детей невысоки. Остается уповать лишь на поддержку Президента России, который может привлечь к решению вопроса дипломатические органы.
В своем обращении в Союз правозащитников Германии он пишет: «Я умоляю Вас <…> передать мое письмо Президенту РФ В. В. Путину, единственному человеку, который может содействовать моему возвращению с детьми на Родину».
Наталья Вебер
