Гиммлер представил 26?летнего Гейдриха Гитлеру, а затем задумчиво произнес: «Это очень способный, но и очень опасный человек»
Странно, ведь во внешности молодого эсэсовца не было решительно ничего злодейского. По сравнению с тем же звероподобным Рэмом Гейдрих выглядел сущим ангелом.
Примечательно, что одним из прозвищ Гейдриха, которым наделяли его, разумеется, за глаза сослуживцы, было именно «ангел», правда, с добавлением эпитета «падший». Впоследствии кто?то из знающих сказал, что вокруг личности Гейдриха вращалась вся государственная машина Третьего рейха. А уж спецслужбы – подавно. Однажды в театре Гиммлер, услышав от Гейдриха нечто, решил его подколоть: в ложе – фюрер, три рейхс-маршала, кто из них ваш агент?
– Все понемногу, – невозмутимо улыбнулся Гейдрих.
27 сентября 1941 г. обергруппенфюрер СС, шеф полиции безопасности и CD Райнхард Гейдрих был назначен имперским протектором Богемии и Моравии (прежнего отправили в бессрочный отпуск). Причем руководство РСХА было оставлено за Гейдрихом, который теперь стал и полноправным хозяином Чехии. Это назначение показало: в СС вырос самостоятельный лидер, высоко ценимый фюрером. Тот был недоволен ситуацией в протекторате (а военно-экономический потенциал Чехии был крайне высок), и Гейдрих оказался наилучшей кандидатурой: молодой, энергичный, не боящийся крови.
Прибыв в Прагу, обергруппенфюрер стал немедленно закручивать гайки. Руководимая Гейдрихом полиция безопасности провела ряд успешных операций против групп чешского Сопротивления – в течение двух недель оно фактически прекратило свое существование.
Гейдриху предстояло пробыть в Праге всего восемь месяцев. За это время он стал для Лондона более опасным, чем когда был просто шефом полиции безопасности и CD, и на него начали интенсивно готовить покушение. Почему? Причина кроется в проводимой протектором политике.
Рационалист Гейдрих не стал развязывать на территории имперского протектората кампанию массового террора, это не отвечало его планам. Поэтому он и заявлял: «Я не считаю целесообразным полностью опустошать территорию, иначе кто бы здесь работал».
Общий план действий Гейдрих наметил вскоре после прибытия в Прагу, выступая перед немецким руководством протектората: «Мы должны разъяснять различными средствами пропаганды, что чехам выгоднее всего добросовестно работать, пусть даже они и питают тайную надежду, что если дела рейха пошатнутся, они снова получат свободу».
Арестовывая и расстреливая явных противников режима, Гейдрих в то же время резко улучшил положение большинства населения. Метод «кнута и пряника» в полной мере себя оправдал. «Интеллидженс сервис» констатировала: еще немного – и Чехия будет потеряна как проблемный для Третьего рейха регион. Для Лондона главным было совсем не жизнь чехов, а создание в протекторате нестабильной обстановки любой ценой.
Успех выпал на долю чешских патриотов ротмистров Йозефа Грабчика и Яна Кубиша, прошедших специальную подготовку в разведшколе Северной Шотландии, им не было дела до политических игр английской разведки, они шли уничтожать человека, олицетворявшего собой власть захватчиков родной страны.
27 мая 1942 г. около 10 часов утра Райнхард Гейдрих покинул свою резиденцию в Праге, чтобы отправиться на аэродром, где его ждал самолет, чтобы доставить обергруппенфюрера в Берлин. По «Мерседесу» Гейдриха открыл огонь из пистолета-пулемета ротмистр Грабчик, но его оружие заклинило. Тогда Кубиш метнул в машину заместителя протектора бомбу, которая взорвалась. На часах было 10 часов 31 минута.
Гейдрих был доставлен в пражскую больницу. 4 мая 1942 г. после нескольких операций он скончался. 9 мая в Берлине состоялась торжественная церемония погребения шефа полиции безопасности и CD. Присутствовало все высшее руководство рейха. Гитлер сказал: «Это был один из величайших защитников нашего великого германского идеала, человек с железным сердцем. Он как творец и основатель нашей службы безопасности будет образцом, вероятно, уже никогда не достижимым… Наша святая обязанность – принять на себя его задачу и скорее уничтожить врага нашей нации, немилосердно и без малейшего проявления слабости». В тот же день в Чехии «в ознаменование» похорон Гейдриха части СС уничтожили деревню Лидице.
Понимая, какую власть в Третьем рейхе давал карательный аппарат, Генрих Гиммлер решил не назначать нового начальника полиции безопасности и CD. 28 мая 1942 г. он собрал руководителей управлений РСХА (Мюллера, Шелленберга и др.) и объявил им, что принимает на себя исполнение обязанностей начальника РСХА. Одновременно он вызвал из Вены группенфюрера Эрнста Кальтенбруннера и, назначив его своим постоянным заместителем в РСХА, стал постепенно присматриваться к нему на предмет лояльности. Лишь 30 января 1943 г. Кальтенбруннер был официально назначен шефом полиции безопасности и CD. Панически боясь появления «второго Гейдриха», Гиммлер поручил новому начальнику РСХА руководство прежде всего разведывательной деятельностью, сохранив гестапо и криминальную полицию в непосредственном подчинении у себя. Опасавшийся любых конфликтов с руководством НСДАП (где сильно недолюбливали СС и CD), рейхсфюрер запретил любую критику в адрес партии.
С приходом в РСХА Кальтенбруннера ситуация несколько изменилась. Новый шеф не пользовался тем влиянием и авторитетом, какое имел Гейдрих. Позже, на Нюрнбергском процессе Кальтенбруннер пытался доказать, что он занимался почти исключительно вопросами CD и Шестого управления (политическая разведка). Это, конечно, было не так. Но доля правды в этих заявлениях была. Кальтенбруннер сделал карьеру в СС и в полицейской работе ориентировался плохо. Поэтому после прихода в РСХА он просто не мог в полной степени контролировать деятельность гестапо и Генриха Мюллера. Он знал, что Мюллер многие решения принимает самостоятельно, за это Кальтенбруннер и ценил его.
Но и по вопросам CD у Кальтенбруннера не было той власти, что у предшественника. Руководитель Шестого управления Вальтер Шелленберг все больше ориентировался непосредственно на рейхсфюрера СС, постоянно ведя свою двойную, а то и тройную игру и, ссылаясь на специфику работы зарубежной разведки, часто не информировал непосредственного начальника о проводимых операциях.
Таким образом, Кальтенбруннер из всесильного начальника органов государственной безопасности Германии, каким был Гейдрих, превратился в представителя Гиммлера в РСХА, которое от сращивания СС и полиции, естественно, выиграло. Ведь теперь сотрудники РСХА могли более активно использовать в своих целях полицейский аппарат Третьего рейха.
В январе 1944 г. сотрудники гестапо, расследуя дело по антифашистскому подполью, в очередной раз вышли на сотрудников абвера. Среди арестованных оказались сотрудники военной разведки. Вскоре в Берлин пришло сообщение, вызвавшее у фюрера приступ ярости, – в Швейцарии, Швеции и Турции на сторону противника перешли сразу несколько сотрудников абвера.
Главная профессиональная особенность всех разведслужб – провал. Удивительно, что абвер продержался столько, сколько сумел. Начало конца абвера – назидательная история о том, как маленькие ошибки и промахи влияют на мощные организации.
Способность адмирала Канариса продолжительное время удерживаться в высших эшелонах власти – феномен, который трудно объяснить. Всеми возможными способами, интригуя против фюрера, Канарис надеялся спасти Германию. Этот человек действовал тонко, расчетливо и коварно.
Шеф CD Шелленберг постоянно искал повод для дискредитации Канариса и захвата власти над абвером. Гитлера больше всего раздражали вечно пессимистические оценки Канарисом положения на Восточном фронте. «Вы хотите сказать, что я проиграл войну», – взрывался фюрер. Канарис пытался возразить, что только излагает полученную от своих агентов информацию. Гитлер, багровея от ярости, кричал: «Этим вашим русским агентам нельзя доверять!».
Неудавшаяся попытка убить фюрера вызвала широкомасштабные аресты подозреваемых, смертные приговоры без права обжалования, военно-полевые суды. К несчастью для Канариса, некоторые документы, захваченные гестапо во время расследования, проливали свет на связи участников Сопротивления с Ватиканом и западными союзниками, причем к этому был причастен адмирал. В своих мемуарах Шелленберг писал, что лично арестовал Канариса. Он писал, что «встретивший меня в своем доме Канарис был очень спокоен и сказал: «Почему?то я чувствовал, что за мной приедешь именно ты».
Канарис попал в тюрьму Флоссенбург. Начальник тюрьмы был садистом и вешал свои жертвы нарочито медленно. Для удовлетворения своего патологического интереса к умерщвлению он опускал повешенных и возвращал их к жизни, когда несчастные были уже почти удушены, после чего спрашивал их, какие у них ощущения от смерти. Только затем он окончательно убивал приговоренных.
Допрошенный следователями союзников в мае 1945 года, Кальтенбруннер отрицал прямую причастность к смерти Канариса и заявил, что считает казнь адмирала заслуженной на основании неопровержимых доказательств его «изменческих» действий, описанных в дневнике.
Кальтенбруннер был повешен после Нюрнбергского процесса, на котором обвинялся в причастности к убийству Канариса и других участников Сопротивления.
