Деструктор Доренко и элитарная Пустота: не-Charlie шарж из нестоличной России

Бывают события, чью подоплеку улавливаешь через какое-то время и лишь затем разматываешь ее причинный клубок – вплоть до смысловой сердцевины. Одно из них зацепило меня за живое еще 27 июля этого года, когда новостные порталы обошло похабное видео, где белокурый мажорный юнец субтильной наружности с женственным придыханием называет всех русских, скажем помягче, биологическими отходами.

Получив увесистым тумаком по сусалам, называльщик мгновенно умолк. После чего уже за кадром, как сообщили далее очевидцы, покаянно просил прощения.

Чтобы так обнаглеть, голубоватый шельмец должен был на чьем-то авторитетном медийном примере воочию убедиться, что катить огульную бочку на соплеменников безопасно, выгодно и даже престижно. Кто же этот пресловутый «авторитет», чем накачивается его имидж и какие он преследует цели?

Цена испанской «клубнички»

Поскольку засветившийся 27-го июля хлыщ летел из Москвы в боготворимую его вип-клиентами Барселону, моя память выдает ссылку, что это также любимый маршрут самого Сергея Доренко – информационного соловья-разбойника с костоломных ельцинских 90-х.

Подрядившись тогда в глашатаи российско-еврейской олигархии, Сергей сошелся на короткой ноге с ее генератором и куратором Березовским, пользовался его симпатией и доверием. После зажигал на первом украинском майдане против русских и против Путина, тусовался в членах КПРФ, искал ответы на все вопросы в китайской философской традиции.

С годами транзитный глашатай поднаторел на стравливании социального пара через информационные клапаны, на идеализации ватерклозетно-гаджетной цивилизации и присущего ей высокотехнологичного сервиса. Кстати, этот матерый маэстро по части информационных манипуляций свою срочную армейскую службу оттрубил в ГРУ, а там, как поговаривают, бывших спецов не бывает.

С интересом слежу, как в каждом его спектакле на радио причудливо скрещиваются вольтерьянские, холопские, библейские, даосисткие и прочие, казалось бы несовместимые, углы зрения на возбуждающие Доренко процессы. Лично мне регулярные интернет-подключения к доренковской линии позволяют опосредованно ощущать, чем дышат различные околокремлевские кланы и какие коленца способны на мою голову выкинуть.

Еще раз прослушал все, что наговорил Леонидыч на ведомом им радио «Говорит Москва» за сутки до русоедской выходки юного гомофила и убедился, что не ошибся: большую часть своей двухчасовой передачи «Подъем!» этот заводной пышнотелый начальник ведущей столичной радиостанции метал гневные молнии в Аэрофлот и во всю замкадовскую, то бишь пещерную, по его меркам Россию.

«Моя мысленная отдушина в этой холодной жуткой стране, где я вынужден зарабатывать бабки, – США, Европа и непременно Испания с ее жемчужиной Барселоной! О, прекрасная Барселона, как я тебя хочу, и до чего же мне опротивела местная неотесанная действительность», – рычал он, если суммировать его вкратце, на всю белокаменную аки запертый в клетку лев.

Сжатый посыл его рыкающих страданий: «Господа, никогда не летайте в провинциальные постылые города, особенно в отпуска и тем паче в восточное направление. Только курсом на зарубежный фешенебельный Запад. Там и только там наша обетованная землица!»

За кавычки прямой речи ради ее краткости специально выношу такие обильно слетавшие с доренковского языка сорняки как «говнюки, ублюдки, подонки, быдло, мрази, сволочи, твари, свиньи, скоты, засранцы, суки, гниды, паскуды, шакалы, придурки». Зачем златоусту Доренко, с его завидным словарным запасом, эти испражнения речи? Наверное, чтобы приглянуться не только ироничным лощеным особам, но и хамоватым горластым особям, – на всякий революционный случай.

Кстати, это далеко не первый приступ барского бешенства у именитого кулинара информационной столичной кухни, фирменное блюдо которой – расписная гламурная энтропия с гарниром из ложных альтернатив. Поскольку с опасными для общества персоналиями и проблемами наш небожитель по-журналистски скрупулезно не разбирается, ему ничего не остается, как в полную мощь своего драматического таланта отыгрываться на потоке новостных сообщений.

В этот июльский день он норовисто встал на дыбы из-за возможных ограничений списка личных вещей авиапассажиров. Гражданин мира с особыми полномочиями от западной метрополии собрался, видите ли, понежиться в обетованную Испанию, а местные лилипуты замахнулись на его авиационный комфорт! Сам Доренко об этой новации узнал от Совета Федерации, который сразу дал ей отрицательную оценку и отменил.

Таким образом, любимец фрондерской публики разыграл феерическую истерику на пустом месте, бичуя с высоты своей вип-колокольни воображаемые им «свинцовые мерзости», жеманно отмахиваясь от реальных жгучих проблем и перемешивая с грязью оплачивающую его краснобайство империю– за то что слишком большая и неуютная… Чтобы затем с чувством исполненного им долга вкусить по полной программе пикантную отпускную клубничку на испанских, французских, американских ривьерах.

Параллельно с субтильным нашкодившим юношей, который, позволю предположить, заочно обожает господина Доренко всеми своими нетрадиционными фибрами.

Почем экстрасенсорные фильтры?

Гигабайты доренковского мультикультурализма и гедонизма, загруженные в юного гей-туриста без надлежащего фильтра ,на высоте десяти тысяч метров вырвались из его ротового отверстия брезгливым презрением ко всему русскому вместе с уверенностью, будто все летевшие с ним в Барселону сеньоры и судари воспитаны как и он – с презрительной миной к родным осинам.

В итоге вошедший в раж потребитель информационного суррогата нарвался (вместо производителя) на увесистый кулачище, что, согласитесь, не совсем справедливо, поскольку каждое утро в том же «Подъеме» неуемный Сергей Леонидович, пророкотав «Гово-ррр-ит Москва-а-а!!!», продолжает впрыскивать в общественное сознание ювенальные, анальные, либерально-колониальные и прочие «прогрессивные» вирусы.

В полном соответствии с заветами Овертона, когда подопытный социум пусть не сразу, зато неуклонно и последовательно разлагается, и, как в самой Москве и по ее примеру в моем Хабаровске, замещается смуглолицыми претендентами на гиперборейские земли. Осуждая любое насилие над оппонентами, если они сами никого не насилуют, не исключаю волнительного момента, когда предполагаемая у медиа-манипулятора совесть претерпит полезные угрызения и он блудным сыном вернется к незамутненной метафизической красоте.

В случае сознательного опускания им своей ценностной планки не выше корыстной чувственности, было бы очень неплохо экстрасенсорно блокировать в лобных долях этого восхитительного деструктора инфернальные гамма-импульсы, дабы они не обезображивали медийный эфир и не расщепляли живые души на фрагменты и экскременты.

Из мозговых полушарий башковитого, словно Ильич в Разливе, Сергея выпускать на оперативный простор исключительно длинноволновые светлые мысли. Они посещают его с определенной периодичностью и оставляют некоторую надежду, что не признающий замкадовскую Россию главред «Говорит Москва» благодаря российской рекомбинации его еврейско-польско-хохляцких инстинктов, зашитому в память гарнизонному аскетизму и нелюбимой им северной широте – способен не только на сарказм, оргазм и эпикурейство.

Да и как не надеяться, коли мы с ним почти что из одного теста. Сначала по Крыму– он родился в Керчи, а моя малая родина около Симферополя. Затем по таежному Приамурью, где прошло гарнизонное детство Сержа и моя офицерская молодость вдобавок с дальнейшей гражданской жизнью. Плюс принадлежность обоих к неравнодушной задиристой журналистике.

Непревзойденный дон Серхио Леонидас – увенчанный лаврами полководец разящих аллегорий, метафор, гипербол на гребне общефедеральных дискуссий, а у меня лицензия на охоту за здравыми смыслами в таежной провинции без ежедневной редакционной рутины.

У обоих мозаичные гены с повышенной эмоциональной температурой, он всего на пару лет старше, и оба вышли из брежневской партийной шинели. На этом сходства заканчиваются: как никак, мой коллега– отпрыск авиационного генерала, тогда как у меня рабоче-крестьянский замес. Но дело, разумеется, не в моей малоприметной персоне, а в его информационном влиянии на общественные хотелки.

Стратегический потрошитель

По своей функционально-идеологической сути Доренко предстает весьма изощренным либерал-охранителем сформировавшейся системной пирамиды России как подражательной ухудшенной копии западных моделей и технологий. Его тактическая задача – урезонивать, и, по мере возможностей, приручать – чересчур самостоятельные для этой пирамиды фигуры и корпорации. От Примакова, Лужкова, Кадырова до боготворящей Николая Второго мадам Поклонской с глазами кающейся блудницы.

Примечательно, что свою соплеменницу – прелестную украинскую еврейку Поклонскую – сатирик Доренко едко высмеивает, но до конца не разоблачает, хотя есть за что. Вместо наступления на коррупцию и защиты русских интересов в России, на Украине и дальше везде, к чему обязывают ее крымские избиратели и должность зампредседателя комитета в Государственной Думе, она через имитацию отчаянной схватки с кино-«Матильдой» либерал-аристократа Учителя ставит по сути дела вопрос о реставрации оккупационной Голштейн-Готторпской короны под псевдонимом «Романовская династия».

Коренные чаяния народа эту перелетную квази-законницу и самого Доренко волнуют меньше всего. Впрочем, когда верхам очень нужно, он своими разоблачительными сеансами, не взирая на личности, выжигает любую крамолу, правда, без глубокого понимания стоящих перед страной проблем и задач. Да, не созидатель, зато какой потрошитель!

Его разъедающая бронзу сатира сервируется если надо с армейским милитаризмом, или наоборот – с нео-толстовским трансгуманизмом, еще чаще – с холодным как лед цинизмом, без рискованных путешествий за правдой и справедливостью. Вскормленному властью бомонду, который ее обслуживает и играет с ней в оппозицию, для быстрого снятия внутрисистемных напряжений и страхов такой психоаналитик и терапевт как Доренко крайне необходим.

Но стоит взглянуть стратегически, и этот полезный, на первый взгляд, тактик оказывается профессиональным подрывником краеугольных основ. Будучи апологетом эклектического постмодерна, он позиционирует себя могильщиком самой опасной на его взгляд идеи – народовластия от почвы и от сохи, полагая, что все изящное, гуманное и разумное привносится в русскую толщу с Запада, иначе эта закостенелая (?) толща окончательно погрязнет в своем непроходимом традиционалистском болоте.

Хотя в реальности алкоголизм, бандитизм, нищета, невежество и прочие болотные мерзости засеваются не снизу, а сверху. Внутри черепной коробки Доренко, судя по его противоречивым метаниям, с трудом примиряются шляхетский спесивый снобизм, еврейский настырный мессианизм, хохляцкий хуторской эгоизм и пережитое им на Дальнем Востоке русское героическое раздолбайство, о котором он вспоминает с гремучей смесью ужаса, гордости, восхищения.

Нравственные неудобства Сергея с лихвой компенсируется завышенным материальным благополучием. Рог его изобилия исправно пополняют усыпители доренковской совести, скорее всего, из ордена монистической черной аристократии, ведущей своих профанов через порог неосознанной ими смерти в пучину вампирической Пустоты.

Русский народ в его величавом исконном виде, без паразитических лживых пут, этим плотоядным любителям пороков и подношений поперек шерсти. Дезинтеграция, метисизация и утилизация нашего роду-племени на протяжении последних ста с лишним лет неотделимы от господства любителей жертвенной человечины, под какими бы знаменами они не позировали. На эту же мельницу льет потоки своего миксерного сознания переменчивый, как политическая погода, Сергей. С иерархическим либерал-глобализмом в качестве «патриотической» путеводной звезды.

Когда дубленую демагогическим пафосом патриотику выворачиваешь наизнанку, то изумляешься пропасти между провозглашаемым и содеянным. Крымчанин Доренко на словах за воссоединение с Крымом, а фактически туда ни ногой. Объясняет это коротким летом, убогим сервисом, отвратительными повадками крымских чиновников. Не убедительно. Мое мнение: боится поссориться с официальным Киевом, угодить в санкционный список, стать невъездным в США и Европу, лишиться своих накоплений на зарубежных счетах.

Регулярно погружая радиослушателей в подробности омерзительного насилия на сексуальной и бытовой почве из криминальной хроники, обычно со смертельным исходом, он как ни в чем не бывало говорит о так называемой пользе порнухи, мастурбации, свинга, расслабленных анусов, каминг аутов, легализации гейсообществ.

Безоговорочно за изъятие детей из «ужасно плохих» русских семей, за усыновление их иностранцами, с абсолютным безразличием к тому как их потом используют трансплантологи или сладкие гомики в приемных западных семьях. Своими хохмочками о том, что русские мужчины способны лишь охранять таджиков, которые вместо них реально работают, он программирует обывателя на паразитизм и покорность девятибальным миграционным волнам, и живописует, какие замечательные таджикские слуги у него в доме.

В том, что Москва катастрофически теряет свой русский облик, этот в прошлом бандеровец, синафил, зюгановец, эхо-московец (выполнял задания для спецслужб?) не усматривает ничего страшного. Зато всегда готов обличать полицейский фашизм, под которым подразумевает любые меры правоохранителей по сокращению численности заполонивших Москву диаспор.

Если бы не нужда в деньгах, давно бы натурализовался где-нибудь на Канарах. Тем, кто уже свил там свое райское гнездышко, завидует диссидентской завистью: «Эмиграция вымывает людей с хребтом, остаются люди с квазиармейским и квазикриминалным сознанием». Ни больше, ни меньше. И это нам говорит Москва? Любопытно, какая: собянинская, ресинская, бнай-бритовская, за или антикремлевская, эмигрантская и гастарбайтерская?

И если, допустим, точно также рассуждает большинство москвичей, то, что прикажете делать нестоличной Руси – следовать на убой за болезненными фантазиями Доренко, начиная с его установок в стиле норманизма-колониализма?

Как-то: «…Белоруски по крови то же, что литовки, польки, латышки, то есть не русские. Белорусы это балты и жили у себя до заселения славян. Балты это антропологически основа Белоруссии».

Такая же свидомитская пошлость сквозит в его измышлениях про якобы нерусские гены украинцев, которых он, похоже, идентифицирует не иначе, как со своей забавной гибридной физиономией. А собственно русские это видите ли финно-угры. К тому же выдуманные им славяне перекочевали якобы в восточную Европу из Африки и в этой связи мы имеем на свои земли не больше прав, чем «мирно штурмующие» наши города и веси южные нации. И так далее в таком же мазохистском ключе.

Вместе с киевской и белоленточной гоп-компанией утративший нюх Сережа-Sergey в разгар президентских выборов в США болел за Хиллари против физиономически русского Трампа. Не удивлюсь, если в душе он также относится и к русскому по облику Путину, но признаваться пока спешит. Сейчас можно остаться без гонорара. А там видно будет, ведь впервые за всю ис-торию два светло-русых гоя (пруссаки типа Трампа – наши кровные братья) возглавили две ведущих державы!

Для крючконосой глобальной аристократии это неслыханный вызов: не дай бог стоящие за обоими лидерами команды совместно нащупают новую ценностную основу и вытеснят ею ту, на которой покоится сложившийся миропорядок. Не случайно информационные войны в современных условиях дадут фору любым сражениям враждующих армий.

Сильный информационный канал способен успокоить или отмобилизовать массы, так что наши западные партнеры запросто найдут миллиард-другой баксов, чтобы в критически важный момент вещающие на прокремлевских теле- и радиоканалах оракулы дружно сорвали голосовые связки и отчалили за рубеж. На лечение и исправление. Первой отлетной ласточкой может оказаться испаноязычный Доренко при наличии железных гарантий его безопасности и блаженства где-нибудь под пальмами Андалусии.

Недопетая песня

Что же имеем в сухом остатке? Избалованного престижным адреналином кочевника с либерально-консервативной позицией и отменной охотничьей амуницией. Его либерализм – для тех элегантных статусных кровососов, которым разрешено оффшорно паразитировать и предаваться легализуемым за рубежом извращениям.

А консерватизм – так это для нас, для «брутальных аборигенов». Либеральный жандарм Доренко не прочь законсервировать их до овощной кондиции какой-нибудь полицейской доктриной-дубиной, ибо к прогрессу они, то есть, мы, на его вкус, не способны архетипически. При этом мой дорогой землячок оперирует добровольными заблуждениями из иллюзиона магической пустоты, подменяющей здоровую энергетику реальных событий новостными выхолощенными картинками.

Отсюда нервные срывы, метания из крайности в крайность и бесплодное концептуальное мелкотемье, несмотря на масштабность объявляемых тем. Больно на это смотреть, поэтому несколько полезных советов. От меня лично. Перво-наперво, напрочь отказаться от алкоголя и часика по полтора в день взбадривать себя физнагрузками. В здоровом без ожирения теле поселятся здравый дух и правильное восприятие сложной действительности.

Вместо вездесущих таджиков подыскать для своего загородного дома приличных русских сотрудников, в которых видеть не косноязычные живые орудия, а родственных по духу помощников. Познакомиться поближе с муниципальными делами поселка, где стоит этот дом, и увлекательно освещать свою поселковую жизнь на всю Рассею глазами непосредственного участника, очевидца.

С новыми ощущениями отправиться не по злачным европам, а в народную гущу – набираться уму-разуму и наставлять неразумных. Чтобы помогать соотечественникам становиться самостоятельней, человечней, умней и находить общий язык через вольные самодеятельные общины без бюрократического и криминального подавления. Между прочим, воодушевляющих примеров такого человеческого окультуривания все больше и больше.

А когда появится зверский аппетит к живым темам, махнуть к нам на Дальний Восток, на Амур, вспомнить свое сопливое детство, продегустировать местную жизнь, поразмышлять о человеческой сущности, взглянуть свежим взглядом на привычные трудности и на вдохновляющие изменения. Заодно вернуть моральный должок, ведь кто его знает, а вдруг именно благодаря дворовой закалке среди отмороженной шпаны Комсомольска интеллигентный мальчик Сережа стал лихим журналюгой, прошел невредимым горячие точки, стойко встречал удары судьбы.

Так что ждем – не дождемся в гости, дорогой Сергей Леонидович. Встретим первостатейно: все покажем и все расскажем, познакомим с природными силами русских, нанайских, орочских предков, и современными достижениями, поможем полюбить вместе с нами наш дремучий сказочный Север.

Думаю, после этого тебе покажется неуместным делить нашего брата на элиту и голытьбу, подмигивать бытовым педерастам, подыгрывать политическим трансвеститам, жить пустыми воспоминаниями о бесславно почивших Березовском и Ельцине.

Пора, мой блистательный Alter ego, попрощаться с этими демонами и потрудиться на возлюбленное Отечество ради глубинного народного блага и небывалого кайфа от самого процесса, которые порознь и вкупе не купить ни в Барселоне, ни в Сан-Тропе.

На распрекрасных чужбинах ты при любом раскладе – подозрительный московский субъект без права обсуждать наравне с европейцами их собственные отношения, но обязанный сорить мафиозными, по убеждению тех же испанцев, деньгами ради испанского процветания и прогресса.

Через год-полтора такой шоколадной жизни взвоешь от скуки и опухнешь от банального диабета. Ты ведь благоговеешь, когда наши чудесные бабушки затягивают песню о Сереженьке-пастушке. Но отвечаешь им адским басом.

Зачем? Попробуй лучше подхватить их призывные голоса всеми октавами своего южно-русского красивого баритона, удалить волшебной мелодией разъедающую тебя пустоту и задушевно допеть все отпущенные тебе жизнью куплеты. Еще, как говорится, не вечер.

Виктор Марьясин, Хабаровск